Необычайно умные создания

– Да, выходим. – Кэмерон пытается скрыть нетерпение в голосе, когда вылезает из кабины. – Нам нужно понять, что там такое. Возможно, надо улучшить сцепление. У тебя есть что подложить под задние колеса? – Он осматривает дорогу, которая исчезает в темном, густом лесу. Ничего общего с бескрайней пустыней. Но впереди валяется небольшой булыжник, который может пригодиться. Кэмерон указывает на него Итану и командует: – Бери вон тот камень.

Итан явно удивлен. Даже впечатлен. Кэмерон слегка улыбается.

– Опыт езды по бездорожью в пустыне.

– А-а. – Итан кивает и широким шагом направляется к камню.

К тому времени, как он возвращается, Кэмерон уже насыпал толстый слой сухой земли перед задними колесами и теперь заглядывает под раму, замеряя углы ребрами ладоней, как будто это маленькие транспортиры.

Кэмерон объясняет свой план:

– Сначала мы толкаем пикап вперед, хоть на пару дюймов, и заклиниваем правое колесо этим камнем. Потом резко поворачиваем влево и выезжаем из колеи, а как только задние колеса зацепятся, сразу круто берем вправо.

– Влево? – Итан смотрит налево, на стену деревьев. Между краем переднего бампера и первым рядом толстых стволов фута примерно два. – Может, не надо?

– Сработает. Это просто физика.

У Кэмерона было много похожих разговоров с друзьями-водителями. В отличие от него, они не понимали, что существуют силы, которые направляют машину в ту или иную сторону, даже когда это кажется невозможным. Шестеренки у них в голове крутились вхолостую, так же как и колеса. Убежденно глядя в лицо Итану, который явно сомневается, Кэмерон добавляет:

– Доверься мне.

– Ну хорошо.

Влево, резко вправо, брызги смешанной с гравием грязи в зеркале заднего вида, и вот со скручивающим желудок рывком, который пугает даже Кэмерона, машина вылетает из ямы. Как только они выбираются из колеи, он хихикает. Он и забыл, как это весело, и хоть этот пикап не джип, он не так уж и плох на бездорожье. Кэмерон оглядывается и видит, что Итан чуть в штаны не наложил. Ехидная усмешка приподнимает уголок его рта, и он нарочно направляет передние колеса в выбоину, отчего они оба подпрыгивают.

– Хочешь еще повеселиться?

Итан, сидящий рядом, запрокидывает голову и издает дикий, почти звериный клич:

– Валяй!

Кэмерон бьет по газам. Это куда веселее, чем рыба с картошкой.

1341-й день в неволе

Морские обитатели – мастера обманывать. Я уверен, вы знаете о морском черте, который рыскает в темных водах, и его светящаяся приманка привлекает добычу прямо к нему в пасть. У нас здесь нет морских чертей (и я не могу сказать, что сожалею об этом), но когда-то в вестибюле висел посвященный им плакат.

Мы все обманываем, чтобы получить то, что нам нужно. Морской конек выдает себя за клубок водорослей. Саблезубая морская собачка притворяется рыбой-чистильщиком и выжидает своего часа, чтобы полакомиться кусочком добродушного хозяина. Даже моя способность менять цвет, моя маскировка тоже обман. Причем, боюсь, обману этому осталось недолго, поскольку мне становится все труднее адаптироваться к окружающей среде.

Люди – единственный биологический вид, который искажает правду ради собственного развлечения. Они называют это шутками. Или анекдотами. Или каламбурами. Говорят одно, когда имеют в виду другое. Смеются или притворяются, что смеются, из вежливости.

Я не умею смеяться.

Но сегодня я услышал анекдот, который показался мне не только неглупым, но и своевременным. Я должен предупредить вас, что концовка там довольно жуткая.

Молодая семья остановилась перед моим аквариумом, и отец (потому что обычно такие анекдоты рассказывают именно отцы) повернулся к маленькому ребенку и начал:

– Идет человек по лесу, услышал кукушку и говорит: “Кукушка, кукушка! Скажи, сколько мне осталось жить на белом свете?” Она ему и отвечает: “Ку!”

(Не спрашивайте меня, почему человек решил задать подобный вопрос птице. Шутки часто не имеют никакого смысла.)

– И что дальше? – спросил мальчик, уже начиная хихикать.

– А он ей: “А почему так ма?..”

Я бы рассмеялся, если бы это было возможно.

Почему так ма. И правда. Я уже чувствую, как клеткам моего организма все тяжелее выполнять свои обычные функции. Завтра начинается новый месяц, и, возможно, это будет последний раз, когда я увижу, как Терри переворачивает календарь у себя на стене. Мой неизбежный конец все ближе.

Правда в мартини

Прощальный обед Мэри Энн Минетти начинается в один жаркий полдень в начале августа. Това приходит в “Элланд Чопхаус” на десять минут раньше. Безжалостный солнечный свет бьет в глаза, и она щурится, поднимаясь по ступенькам ресторана в самой элитной части прибрежного района Элланда. Нога все еще побаливает и как будто усохла после нескольких недель в ортезе.