Необычное задание

— Не сердитесь, милейший! Я ведь не со зла… Просто горю желанием убедиться, не имеете ли вы лично какого-то отношения к кровавым палачам из НКВД-НКГБ? — в ранее предельно добродушном голосе Мыльникова вдруг появились нотки раздражения. А то и возмущения.

— Убеждайтесь — вот он я! Только зачем это вам?

— Не хочу иметь с ними никаких дел. Принципиально! Категорически.

— Что ж… Тогда… Разрешите откланяться! — Плечов отставил в сторону свою накрытую блюдцем и пока нетронутую чашку и предпринял попытку покинуть помещение.

— Стоять! — догнал его звонкий, как выстрел, возглас. — Я ведь не получил четкого ответа. Вы таки "да" или таки "нет"? — Академик невольно перешел на типичный одесский жаргон, хотя ни он сам, ни его предки, так же, как и Ярослав, часто прибегающий к подобному приему, не имели никакого отношения к этому славному приморского городу. (Тоже, между прочим, Пальмире. Только южной.)

— А мой преждевременный уход разве не дает исчерпывающий ответ на ваш вопрос? — предложил чисто профессиональную (философскую) трактовку своего спонтанного поступка тайный агент.

— Нет. Меня по-прежнему гложут сомнения…

— Таки "да", если выражаться вашим же слогом, — решил особо не "вилять хвостом" тайный сотрудник, успевший вернуться на ранее облюбованное место. — Ну, как вы думаете, можно провернуть столь сложное дело безо всякого содействия нашей родной, единственной в стране, специальной службы? Никак ведь не выйдет. Не получится! Как бы нам всем этого не хотелось.

— И какое у вас звание? — продолжал настойчиво допытываться Мыльников.

— Кандидат философских наук.

— Я серьезно!

— И я.

— Капитан, майор или, может быть, полковник? Я их, собак нерезанных, за версту чую, а в случае с вами нюх почему-то отказывает.

— Скажем так… У меня есть близкий друг, надежный, верный товарищ — комиссар Копытцев. Алексей Иванович, не слыхали? — немного приоткрыл карты Плечов (но только до определенного им же предела).

— Нет.

— Он тоже наш брат — ученый. С хорошим образованием. Светлая голова, чистая душа.

— Там даже такие встречаются? — скривил рот в издевательской усмешке Дмитрий Юрьевич.

— Да, причем в немалом количестве. Можете поверить мне на слово.

— Верю. Почему-то… Но все еще сомневаюсь. Простите.

— Так вот. Леха…

— Даже так?

— Ну да! Мы ведь с ним ровесники; к тому же — давно знакомы… Леха с недавних пор возглавляет одно специфическое управление, выросшее из обычного секретно-шифровального отдела, каковые имеются во всех разведках мира.

— Ясный пень! — неожиданно выдал Мыльников.

(Если так пойдет и дальше, скоро он будет владеть сленгом не хуже нашего главного героя. Ах, как права народная пословица: "С кем поведешься — от того и наберешься!")

— Также в прямом подчинении у Копытцева находится одно уникальное по своему кадровому составу подразделение, главной задачей которого является поиск по всему миру различных артефактов и исторических реликвий, имеющих то или иное отношение к нашей великой Родине, ее славному прошлому и, надеюсь, будущему, — попытался вразумить своего высокообразованного собеседника Ярослав.

— И вы там служите? — вкрадчиво поинтересовался тот.

— Время от времени…

— Как прикажете понимать?

— Периодически к его работе в качестве консультантов привлекаются ведущие научные сотрудники из самых известных исследовательских центров нашего родного государства рабочих, между прочим, и крестьян. В том числе и ваш покорный слуга.

— Зачем?

— Ну, сами посудите, как чекисты без квалифицированной помощи могут определить возраст того или иного предмета, установить подлинность документов, разобраться в каких-то событиях давно минувших дней?

— Согласен… Так вы, кажется, любите выражаться?

(Мыльникову явно пришлось по душе любимое плечовское словцо — коротенькое, но емкое.)

— Да.

— Выходит, вы, по сути дела, ученый авантюрист, дипломированный искатель сокровищ?

— Типа того…

Хозяин квартиры вдруг сорвался со своего видавшего виды, но не утратившего блеска старинного стула и принялся расхаживать взад-вперед от входа в кухню до единственного в ней окна, мысленно размышляя о чем-то своем, однако это продолжалось совсем не долго — чай наконец заварился.

— Ну-с, начнем-с? — спросил профессор.

— Давайте, — довольно потирая руки, кивнул наш главный герой. — У меня, кстати, еще и пара бубликов есть!

— А может, чего покрепче? — предложил Мыльников.

— Не откажусь, если найдется что-нибудь фирменное, оригинального качества.

— Мне тут одна гражданка пол-литра самогона намедни подогнала. Очень славная штука. В мгновенье ока любого прошибает до самой глубины души — аж пятки потом покрываются!

— Такой метафоры мне еще не приходилось слышать, — признался Ярослав.

— Дарю. На безвозмездной основе. Используйте на здоровье в своих будущих научных изысканиях.

— Премного благодарен… Однако употреблять вовнутрь первач, каким бы качественным он ни был, даже под угрозой расстрела не стану.

— Объяснитесь!

— Однажды переусердствовал с белорусским бим-бером[15], с тех пор больше "ни-ни", даже не прикасаюсь ни к каким крепким самодельным напиткам, — признался Плечов.