неОБЫКНОВЕННАЯ ИСТОРИЯ

Май далёкого уже теперь 2015 вслед за апрелем не менее бесцеремонно вторгся в мою замороченную сопливыми мелодраматичными сюжетами карму и сделал меня счастливой наконец-то и вопреки… моим принципам, совести и облику морали. В мои внезапно изменившиеся планы не входило сообщать Саддаму о прилёте и уж тем более давать шанс на покаянную встречу. Но, выскажусь затёртым афоризмом «плоть слаба», а в моём случае слабым за компанию оказался и здравый смысл и, спустя часа три после вечернего прилёта, я уже докладывалась о самочувствии.

«Как ты дорогая? Надеюсь, усталость от перелёта не помешает нашей сегодняшней прогулке. Я хочу тебя. Видеть. Очень». «Давай часа через два у шлагбаума» – мои руки, державшие телефон, стали предательски влажными. Я нервничала.

Время перевалило далеко за ужин, я была сыта и потому видимо, усевшись на поребрик газона, мне было хорошо и спокойно. Да ещё ярко-розовые цветы фуксии над моей головой были изумительны. Знаете, давно замечено мной – насколько прекрасен и обворожителен Шарм ночью, настолько безоружной остаюсь я перед его очарованием. Город, как истинный восточный мужчина, пускает в ход всё своё красноречие, заключённое в безмолвном мягком жёлтом свете сотен уличных фонариков, в пёстрых красках национальных одежд, запахе мускуса и мелодичных восточных мотивах. Очарованию этому нет сил сопротивляться никаких, а противостоять волшебству в этой стране не возможно. Но этим майским вечером я всё ещё сопротивлялась надвигающемуся на меня счастью. Наивно. К тому же я на редкость была благосклонна к Саддаму «после всего того, что между нами не было» и позволила нашей с ним встрече быть, предупредив, однако, о том, что мы снова встаём по отношению друг к другу в удобную для меня позицию «strangers». Да-да, так радостно и заявила: «Прикинь! Не хочу тебя больше ни под каким соусом!». Саддам был согласен на мои условия поскольку обвинялся во всех смертных грехах, сотворимых им в предшествующей встрече и предпочитал не обострять. Казалось, Кэп настолько боялся испортить наш «худой мир», что отказался даже от попытки взять меня за руку. Тем вечером многое было сказано в оправданье и это многое определило события дальнейших семи дней. Если бы мы могли быть уверенными в правильности своих поступков и знать наверняка о последствиях спонтанных решений, всё сложилось бы совсем иначе. Но это была бы уже история не про нас. Тем вечером, гуляя по закоулкам Хадабы, заглядывая периодически в глаза друг друга, мы продолжали действовать согласно правилам игры, которая была придумана не нами, игры старой как мир, где по правилам мужчина и женщина были в равных стартовых условиях. Но у меня месяцем раньше случился фальстарт и потому уже сегодня было ясно то, что я проигрываю.

«Иля леккаа (до встречи – араб.)! Но ведь мы увидимся завтра, Оля?» – Саддам очень внимательно и сосредоточенно ждал моего ответа.

«Мэши, бокра (хорошо, завтра – араб.)» – я поспешила уйти, не оглядываясь.

Глава 7. Игра в декаданс

Во мне заговорила Совесть

И говорит, и говорит…
Как жаль, что я
Не понимаю иврит.

Входи в меня, а я буду сходить с ума

Vk//Вульгарные

Полдень был как никогда жарким; я чувствовала, как моя кровь закипала, подогреваемая обжигающим ветром, дующим как из турбин с бесконечных просторов Сахары. Таксист встретил меня широкой улыбкой и, приоткрыв дверь, ни на секунду не переставая улыбаться, проявил незатейливую, однако, непривычную для местных любезность, заботливо подложил на раскалённое пассажирское сиденье махровое полотенце.

Меня подташнивало… хотя, это было моим обычным состоянием, если я выходила в полдень на улицу, напоминающую больше раскалённую заасфальтированную сковородку. До центра Хадабы мы добрались быстро и, благодаря, добродушной болтовне таксиста и скорости «далеко за 100 км/ч» я с трудом успевала сосредотачиваться на своих тревожных мыслях… впрочем, на пейзаже за окном я успевала сосредотачиваться ещё меньше.