неОБЫКНОВЕННАЯ ИСТОРИЯ

«Магнуна (сумасшедшая – араб.)…» – кто-то незримый шепнёт рядом – «ничего не было, показалось, мираж…» Я почти поверила в то, что это был сон… почти, потому как слишком реальными были целовавшие меня горячие губы и звёзды, которые я видела, запрокидывая при поцелуе голову вверх, были слишком яркими. Саддам целовал меня откровенно, бесстыже, у всех на виду, прижав к ледяному мрамору надгробной плиты. Ноги мои подкашивались, и сопротивляться этому мужчине не было сил; я стояла и дышала им, как воздухом, словно беспомощная пешка на чужом поле шахматной доски, подпёртая чёрным королём противника… «Давай начнём движенья первыми, сегодня я сыграю белыми. И пусть в моих поступках не было логики – я не умела жить по-другому» – как же всё-таки это точно подмечено. В очередной раз вопросительно заглянув в глаза и не найдя там удовлетворительного для себя ответа, Саддам усадил меня в такси. По его резким движениям было видно, что он сильно злился. Уже закрывая дверцу, я увидела, как Кэп поднял на прощание руку, и что-то в этом банальном жесте показалось мне ужасным, сродни какому-то финальному аккорду выглядело это обычное прощание перед сном. Такси рвануло с места, а я ещё минуты две пыталась уговорить себя не вернуться назад. Я ощущала кожей приближение чего-то кошмарного и от этого меня знобило.

Придя в номер, и столкнувшись с искренним удивлением моих попутчиц, которые меня явно не ждали раньше завтрака следующего дня, прямо в одежде я залезла с головой под одеяло и забылась в тревожном сне, убеждая себя в том, что завтра всё будет хорошо.

Глава 5. Начало конца

Не задавай вопросов, если не готова к ответам.

Ольга У. «Хранители. Тени мира»

Только не пиши мне больше вечером

Думать, плакать совсем не хочется.

Знаешь, даже сказать тебе нечего.

Не целую. Плохой тебе ночи.

Р. Брэдбери

… А потом Саддам просто пропал. Он никак не обнаруживал себя ни на следующий день, ни днём спустя, а я всё не могла заставить себя перестать его ждать. Неля до сих пор вспоминает свои ощущения от той нашей поездки, в которой ей довелось увидеть в моих глазах такую глубину человеческого отчаяния, что она всерьёз задумывалась о том, не совершила бы я с собой чего непоправимого. Я же терзалась другими мыслями, выливавшимися в один лишь вопрос «Почему?», кстати говоря, ответ на который был очевидным для моих попутчиц. «Ты сама во всём виновата! – приговаривала Неля, утирая мне слёзы, – мужик не станет играть в догонялки вечно; игры ему эти ни к чему. Он лучше догонит ту, которая бегает плохо или прикидывается, что плохо. Умной должна быть баба, а ты – дура». Но у меня было своё мнение на этот счёт, и потому я снова и снова набирала абоненту, находящемуся уже четвёртый день подряд «вне зоны действия сети».

Мама всегда говорила, что я очёнь упрямый человек и порой мне казалось, что это качество во мне её раздражало. Бабушка называла эту мою черту характера несколько иначе: «Сухоломная ты, не слушаешь никого!» – говорила она. Сейчас, спустя практически два года, я уверена, что не прояви я упорства тогда, всё могло быть иначе, но на «иначе» я не была согласна ни тогда, ни теперь.

«Ну, наконец-то, мы встретились, дорогая!» – повизгивающий истеричный альт, который всегда был неотъемлемой частью моей близкой подруги, этим вечером особенно напрягал. Нужно сказать о том, что с Динарой я в большинстве случаев встречалась неохотно, вроде бы как из чувства долга или жалости; в этот раз было не без того. Дина была в Шарме на тот момент без малого три месяца, и я чувствовала, что период её адаптации ещё не истёк. Безусловно, мне хотелось поддержать её морально. Сегодня именно по этому поводу я соизволила выбраться на променад Меркато, большие ворота которого в вечерних сумерках горели кроваво-красным.

Эль Меркато – необычная улица, предлагающая много новых интересных знакомств и полезных покупок, и что самое главное, неожиданных встреч.

«Оля, я расстроен, но это не вини себя. Ты остаёшься с мужем и это твой выбор. Всего хорошего» – я пыталась поверить тому, что открыл сообщением мой гаджет. Резко затормозив, я начала судорожно хватать ртом воздух огромными глотками, а в глазах замельтешила разноцветная мошка.

«Дорогая, что с тобой? – Дина взволнованно трясла меня за плечо, – случилось что-то страшное? Что там за сообщение?»

«Нет, ничего страшного, прости, просто неожиданный ответ».

«От кого?» – продолжала навязчиво любопытничать подруга.

«Нууу, я говорила тебе мельком, о человеке, который внезапно пропал из моей жизни… и теперь вот, тени из прошлого дали о себе знать».

«Ааа, вон оно что – захохотала она, как мне показалось опять не к месту, – что, решил извиниться?»

«Типо того», – я отвернулась в сторону и сделала вид, что с интересом рассматриваю огни фонтана.