Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Книга 1. Том 1

Яков Матвеевич развязал принесённый узелок, а в нём для Анны Никифоровны – оренбургский шерстяной платок и несколько аршин шёлковой материи, а для Николая Осиповича – синий шевиотовый костюм. Все подарки сопровождались ахами и вздохами хозяйки и были торжественно разложены на сундуке, стоявшем у одной из стен горницы. Вскоре пришёл и «сам». Анна Никифоровна немного опасалась этой встречи, но всё произошло чинно и благородно: Николай Осипович встретил зятя довольно спокойно, а узнав от жены, что Яша и Аня теперь повенчаны, был, видимо, и обрадован. Повлияло на него и то, что его зять был хоть и не в блестящем по военному времени мундире, а всё-таки – в офицерском, и при сабле.

Остаток дня прошёл в общем разговоре, рассказах Якова Матвеевича о фронте, о жизни в Верхнеудинске, о дочке – их внучке Люсе, фотографическую карточку которой он привёз.

Боре все эти разговоры порядочно наскучили, он начал вертеться и наконец просто соскочил с табуретки. Этим он вызвал неудовольствие отца, и тот на него прикрикнул. Мальчик притих, а про себя подумал: «Ну вот, и он ругается, да что же это взрослые за люди такие! Обязательно должны нас воспитывать – ругать! И мама, и бабуся, и папа Мирнов, и даже вот этот тоже…» Однако через несколько мгновений он себя успокоил: «Ну этот-то пусть ругается, ведь он мой собственный папа! Пускай уж, лишь бы с ним быть! Уж скорее бы они кончали свои разговоры».

Наконец, начали прощаться, не обошлось и без слёз. Яков Матвеевич оставил Шалиным немного денег и отправился с Борей домой к бабусе. В этот же день отец уезжал. На ямской станции его провожало много народу: кроме бабуси, Бори и Жени, все их знакомые. Все желали ему счастливого возвращения, некоторые женщины плакали, Алёшкин ехал в действующую армию…

Тройка сорвалась с места, за тарантасом поднялось облако пыли, и вскоре только оно и указывало то место, где по заречью катился экипаж, увозящий Якова Матвеевича Алёшкина.

Перед отъездом у бывшего зятя и тёщи состоялся длительный разговор, в результате которого они пришли к соглашению: до конца войны Боря останется у бабуси, а после войны поедет к отцу. О том, чтобы его отдать отчиму, не было и речи. Яков Матвеевич уговаривал Марию Александровну после войны поселиться вместе с внуком у него, обещая ей покой и заботу. Она была очень растрогана этим предложением, но ответила, что надо дождаться конца войны, а там видно будет. Она категорически отказалась от предложенных денег, ссылаясь на то, что ей пока хватает её жалования.

Боря так привык расставаться то с матерью, то с отцом Мирновым, то с отцом Алёшкиным, что к новой разлуке отнёсся вполне спокойно и был даже горд тем, что его отец, его собственный папа, едет бить немцев и привезёт ему с войны настоящую немецкую каску – такую же, как у самого Вильгельма.

За короткое время пребывания отца в Темникове Боря говорил с ним о многом, не касался только одной темы: о маме Нине и о маме Ане. О маме Ане спрашивать было нечего, о ней папа при нём много рассказывал третьему дедушке и третьей бабушке – старикам Шалиным. А о маме Нине?.. Она болеет… И потом, у неё есть второй папа… И не затевал он такие разговоры не потому, что кто-то запрещал касаться этих тем, а просто в глубине души чувствовал, что об этом сейчас с папой говорить неловко.

Он знал: у мамы есть другой муж Мирнов, а почему его папа Алёшкин не остался её мужем, понять не мог. Мама Аня живёт в Верхнеудинске, она теперь повенчанная жена его папы, у них есть дочка Люся, ещё одна сестричка, как Ниночка, его папа – теперь и Люсин папа. Всё это так сложно и непонятно, что Боря не мог сам разобраться, а спросить у кого-нибудь стеснялся.

Прошение о приёме внука в первый класс Темниковской мужской гимназии Марией Александровной было подано ещё в самом начале лета, а к концу выяснилось, что не хватает одного из важных в то время документов – свидетельства об исповеди и причастии, а без него не допускали к экзаменам. Теперь, пожалуй, никто и не поверит, но в то время было так. Мария Александровна, сама не очень аккуратно исполнявшая церковные обряды, хотя и считала себя верующей христианкой, как-то совсем забыла об этом. Напомнил буквально за несколько дней до экзаменов её хороший знакомый, инспектор гимназии Крашенинников, исполнявший обязанности председателя приёмной комиссии.

Прежде чем исповедоваться, каждый должен был некоторое время поститься, говеть – не есть мяса, молока, яиц и другой скоромной пищи. Пришлось проделать это и Боре, но ему говенье очень понравилось. Поля и бабуся, беспокоясь о том, чтобы мальчик не изголодался, готовили самые вкусные постные кушанья: варился суп с грибами, горох с постным маслом, заливное из рыбы, жарилась картошка на постном масле, и в то время, как Жене давали кипячёное молоко, которое, кстати сказать, Боря ненавидел, его поили чаем с самым любимым лакомством – постным сахаром.