Неоконченные сказания

И не знал он, что свежий ветер этот прилетел из Великого Моря.

И дальше двинулся Туор в путь над рекой, ища чаек; и на пути его стены ущелья под ним сошлись, и он встал над узкой пещерой, которая полна была великим шумом воды. И, заглянув вниз, увидел Туор великое чудо, как показалось ему: ибо мощный поток вошел в пещеру и боролся с рекой, которая все рвалась вперед; и волна поднялась почти по самые стены ущелья, а ветер взбил на ней пенные зубцы. И река была отброшена вспять, и поток помчался по ущелью вверх, и грохот камней, которые тащил он, был подобен грому. Так клики чаек спасли Туора от гибели в приливе; и большой удачей это было в это время года и при сильном ветре с моря.

Туор же тогда испугался ярости непонятных вод, и повернул и пошел на юг, и потому пришел не к долгим берегам Фиорда Дренгиста, но несколько дней блуждал в безлесном камнеломе, продуваемом ветрами с моря; и все, что росло там, кустарники и травы, гнулось к восходу из-за западного ветра, что все время дул в тех краях. Так Туор пересек границы Нэвраста, где жил некогда Тургон; и, наконец, неожиданно, ибо утесы на западе были выше гор на востоке, Туор вышел на черный порог Средиземья и увидел Великое Море, Белегаэр Безбрежный. И в этот час мощный пламень солнца опускался за грань мира; и Туор стоял одиноко на утесе, и великое волнение наполнило его сердце. Говорится, что он первым из людей увидел Великое Море, и что никто, кроме эльдаров, не ощутил так сильно зов его.

Много дней провел Туор в Нэврасте, и было ему хорошо там, ибо эта земля, укрытая горами с севера и с востока и нисходящая к морю с запада, была много мягче и добрее, чем равнины Хитлума. Давно уже Туор привык к одинокой жизни охотника в глуши, и недостатка в еде у него не было; ибо в Нэврасте хлопотала весна, и воздух полон был пением птиц, тех, что в несметном множестве селились на берегах, и тех, что гнездились в болотах Линаэвена посреди той земли; но голоса эльфа или человека не слышно было в те дни по всей земле той.

На берег большого озера приходил Туор, но вод его не мог одолеть из-за болотистых заводей и непроходимых тростников, которыми они поросли; и он ушел от него и вернулся на побережье, ибо Море влекло его, и не хотел он жить там, где не было слышно его волн. И на побережье Туор нашел впервые следы нолдоров былых времен. Ибо меж высоких источенных морем утесов южного берега Дренгиста немало было бухт и укромных гаваней, где белый песок сверкал между черных скал, и часто находил Туор в скалах витые лестницы, спускавшиеся к таким местам; а у воды стояли вырубленные из цельного камня разрушенные причалы, к которым приставали некогда эльфийские корабли. В таких местах Туор надолго останавливался, глядя на бесконечно переменчивое море; меж тем весна прошла, и лето понемногу проходило, и ночь удлиннялась в Белерианде, и близилась осень рока Нарготронда {Nargothrond}.

Быть может, птицы издалека видели тяжкую зиму, что надвигалась на землю[5]; ибо те из них, что улетали на юг, рано начали собираться в стаи, а другие, что селились на Севере, от своих гнездовий перебрались в Нэвраст. И однажды, сидя на берегу, Туор услышал свист и шум огромных крыльев и, взглянув наверх, увидел семь белых лебедей, летевших скорым клином на юг. Пролетев же над Туором, лебеди дали круг и сели на воду, подняв множество брызг.

Туор любил лебедей, которых встречал он по темным озерам Митрима; и кроме того, лебедь был знаком Аннаэля и его народа, взрастившего Туора. Потому Туор поднялся поприветствовать птиц и окликнул их, с восхищением видя, что они больше и горделивее всех из их породы, виденных им до того; они же забили крыльями и закричали, как будто сердились на него и хотели увести его с берега. Затем с великим шумом и плеском они снова поднялись на крыло и пролетели над головой его так, что ветер от их крыльев овеял Туора; и, кружась, поднялись они высоко в небо и полетели на юг.

И воскликнул Туор:

– Вот еще один знак мне, что слишком долго я медлил!

И тотчас же он поднялся на утес, и увидел с него, что лебеди все кружат в вышине; но едва он повернул на юг и отправился за ними, они быстро улетели.

Теперь Туор шел на юг вдоль берега моря семь полных дней, и каждое утро будил его свист крыльев в небе на рассвете, и каждый день лебеди летели перед ним, а он шел за ними. И по ходу его высокие утесы становились ниже, и на вершинах их появлялись трава и цветы; а к востоку начались желтеющие уже по исходу лета леса. Но перед Туором, все приближаясь, виднелась гряда огромных гор, закрывавших горизонт, уходящая на запад к высочайшей горе: темная и окутанная облаками вершина ее довлела над всем широким зеленым мысом, выдающимся в море.