Неоконченные сказания

Эти серые горы были западными отрогами Эред Вэтрин {Wethrin}, северной стены Белерианда, а высокая гора была горой Тарас, самой западной вершиной этой земли, и ее первую видели моряки задолго до того, как из моря показывались берега смертных. На широких склонах ее в былые дни жил Тургон в чертогах Виньямара, древнейших из всех, построенных нолдорами в землях их изгнания. Там стояли те чертоги до сей поры на просторных площадках, выходивших к морю, опустевшие, но не обветшавшие. Годы не повредили им, а слуги Моргота обходили их стороной; но ветер, воды и морозы не щадили их, и промежду плит их стен и промежду черепиц кровли буйно пробились серые и зеленые травы и кустарники, живущие соленым ветром и растущие в трещинах на голых камнях.

И вышел Туор на останки старой дороги, и шел ею меж зеленых холмов и камней, и так на закате дня пришел в старинные чертоги и высокие, ветром пронизанные дворцы. Ни тени зла и страха не таилось здесь, но трепет охватил Туора, когда подумал он о тех, что жили здесь и ушли, никому неведомо, куда – гордый народ, бессмертный и обреченный, пришедший из великого Моря. И встал Туор и посмотрел, как и они часто смотрели, поверх неспокойных вод насколько хватало глаз. Затем обернулся он и увидел, что лебеди подлетели к самой верхней площадке и сели у западных дверей чертога; и били крыльями, и показалось Туору, что они зовут его войти туда. Тогда Туор поднялся по широкой лестнице, уже почти скрытой лишайниками и мхами, прошел в мощные двери и вошел под сень чертога Тургона; и в чертоге том прошел в зал с высокими колоннами. Величественным казался зал снаружи, и просторным и прекрасным оказался он изнутри, и благоговейно старался Туор не пробуждать звуков и отзвуков в пустоте его. Ничего не мог он разглядеть в полумраке, кроме высокого трона на возвышении у восточной стены против дверей, и направился к нему, тихо, как мог; но звук шагов его по каменному полу разносился в тишине, как поступь рока, и эхо их бежало меж колоннами впереди него.

И, встав перед троном во мраке, увидел Туор, что трон был вырублен из цельного камня и украшен незнакомыми письменами. Тут солнце заглянуло в слуховое окошко под западным фронтоном зала, и луч осветил стену за троном и засверкал по залу, словно отразившись от блестящего металла. Туор глянул туда и увидел с удивлением, что на стене за троном висят щит с большой кольчугой, и шлем, и длинный меч в ножнах. Кольчуга сверкала, словно выкованная из нетускнеющего серебра, и солнечный луч покрыл ее золотыми искрами. Щит же был незнакомого Туору вида, длинный и суженный книзу; и поле его было голубым, а посреди него – лебединое крыло. И сказал Туор, и голос его прозвучал в пустом чертоге, словно воинский вызов:

– По этому знаку возьму я это оружие и доспехи себе, какую бы судьбу они мне ни принесли.[6]

И Туор снял со стены щит, и нашел, что он легок и удобен сверх ожидания; ибо был он сделан из неведомого Туору дерева, и искусные эльфы-кузнецы оковали его пластинами металла, прочными, но тонкими, как лист, сохранившими его от червя и непогоды.

Затем Туор примерил на себя кольчугу, надел шлем и опоясался мечом; черны были пояс и ножны меча, украшенные серебряными бляхами. Так облачившись и вооружившись, вышел Туор из чертога Тургона и встал на высокой площадке горы Тарас в багровых лучах закатного солнца. Никто не видел, как обозревал он запад, сверкая серебром и золотом, и не знал он, что стал похож на одного из Великих Запада, достойный стать отцом короля Королей Людей из-за Моря, что и было предназначено ему судьбой[7]; взяв себе доспехи и то оружие, переменился и сам Туор, и возвысился дух его. И когда вышел он из дверей, лебеди склонились приветственно перед ним и, вынув по большому перу из крыльев своих, подали их ему, вытянув длинные шеи на камне у ног его; и он принял семь перьев и укрепил их на своем шлеме, и тотчас же лебеди взлетели и скрылись в лучах заката на север, и Туор не видел их более.

Теперь ощутил Туор, что ноги влекут его к морю, и спустился по долгим лестницам на берег под северным склоном Тараса; и там увидел он, как солнце опустилось в огромную черную тучу, выплывшую из-за края почерневшего моря; и стало холоднее в воздухе, и послышался ропот и шум надвигающейся бури. И Туор стоял на берегу, а солнце походило на дымный пламень; и виделось ему, как великая волна поднялась вдалеке в море и помчалась к земле, но он остался стоять неподвижно и смотрел. И волна подошла к берегу и поднялась, и поверх ее лежал покров тумана. Накатив же на берег, волна завилась и обрушилась, и на берег поползли длинные языки пены; но там, где обрушилась она, стоял, темнее близящейся бури, некто высокий и величественный.