Неоконченный роман. Эльза

ФРАНЦУЗСКАЯ ИНТЕРМЕДИЯ

День Сакко и Ванцетти.
Ты помнишь Дьеппский порт?
Но как там очутились
Лишь осы? Что за черт
День Сакко и Ванцетти.

Компартия в газете

Звала нас в Дьеппский порт.
На что это похоже?
Лишь осы! Что за черт!
День Сакко и Ванцетти.

Ты в первый раз на свете

Направлен в Дьеппский порт
Взволнован, как в романе,
Но осы… Что за черт!
День Сакко и Ванцетти.

Что думали вы, дети,

Узнав про Дьеппский порт?
Мы тотчас же вернулись.
Там осы! Что за черт!
День Сакко и Ванцетти.

Ты был расстроен этим.

Ты верил в Дьеппский порт.
Ты верил в перемену.
Но осы… Что за черт!
День Сакко и Ванцетти.

Так на любовь ответил

Тот стойкий Дьеппский порт.
Лицом к лицу с тобою
Лишь осы! Что за черт!
День Сакко и Ванцетти.

ITALIA MEA

Ты — грезят о тебе в изгнаньи тополя.
Ты — жалоба, рею жизнь я жил, тебя тая.
Лазурь моей мечты, желанная земля,
Дай мне убежище, Италия моя!

Пойду шагать в ночи по сумрачным холмам,

И там, где спят ветра, присяду в смутный час.
Пускай заря меня застанет там
Готовым выполнить любой ее приказ.

Вот сердце — блудный сын, домой вернулись мы,

Прости, был долог путь — а сил у нас в обрез —
Из блеклой той страны, от тягостной зимы,
От униженных песен и небес.

Безумец, бегавший за циркачами вслед,

У варварских царей сидевший за столом,—
Мать, не пытай, доволен он иль нет,
Он на колени встал, чтобы забыть о том.

Людей забавил юноша сперва,

Не ведая в огне, что это лишь игра,
Что лгут и поцелуи и слова,
Ночь минет, все изменится с утра.

Они еще его потащат за собой

В толпе поставщиков, собак, собачьих слуг,
И он заплатит им своей живой душой,
В которой отзвучит последний чистый звук.

Он надоест, его сдадут в багаж.

Проверят иногда — квитанции целы ль?
Он словно василек, засунутый в корсаж, —
Движенье резкое — и он свалился в пыль.

Он будет шляться день-деньской по кабакам.

На свой последний грош он банк метать готов.
Он будет появляться тут и там
С котами пьяными, с подружками котов.

Беги скорей, дворцы и факелы забудь,

Забудь весь этот наглый, пышный свет.
Не выдай, что слыхал когда-нибудь
Их смех пустой и их любовный бред.

Но если допустить, что с разрешенья слуг

В те залы бросишь ты последний, взгляд,
Пойми молчанье их, — ты очень слаб, мой друг,
Ты бледен при свечах, и жалок твой наряд.

Но где я? Три шага с террасы в те сады…

Верона! Запахи цветов клубятся вновь.
Виченца! Я ищу твои следы,
Умершая и вечная любовь.

* * *