Неоконченный роман. Эльза

Привет тебе, о свет, в котором ртуть и хром,
О занавес, ветра скрывающий от нас.
Сквозь щелку в зал глядит какой-то астроном,
Мы небом для него являемся сейчас.
Струится бледность плеч, рассеивая ночь,
Из кресел, где полно приличных дам.
Я роль забыл, суфлер, ты должен мне помочь…
Приносит билетер мороженое нам.
Как будто бы рекламы вспыхнул свет,
Но на экран никто не хочет и взглянуть.
Театр золотой… — У вас программки нет?
Программка мне нужна, чтобы понять, в чем суть.
— Да, эта вещь, коль верить «Монд», мила.
— Да, вертится земля, коль Галилей не врет.
— Приятной новостью, тем, что земля кругла,
Нас поразить решил какой-то сумасброд.
— Нет, право, если критике внимать,
Услышишь, как бегут из зала наутек…
— Окостеневший Кэмп, что от такого ждать?
— Вы видели «Атласный башмачок»?
Все действие в колосниках идет.
Куда-то вверх и вверх стремятся голыши…
— Как он зовется? — Кто? — Ну, да художник тот.
Его полутона порой так хороши…
— Стакан шампанского? Благодарю вас, нет.
Тут скверные сорта… — Какой прискорбный факт…
— Но разрешите мне вас проводить в буфет.
Я засиделся — очень длинный акт.
Я ноги отсидел за этот час…
Мурашки… — Где? — В йогах… Молчу о чем другом.
— Мужчина — это пунш, пылает он для вас.
— Мужчина — это мул, вы словно вьюк на нем.
— Но что за жемчуга! Скажите, кто она?
— Какие бусы странные на ней!
— Дали́… Метро… Какие времена!
— Стучат три раза. Сядемте скорей!
……………………………………………………………………………
……………………………………………………………………………
……………………………………………………………………………

ГОЛОС АВТОРА, преодолевал оркестр.

Привет тебе, багрец, который поднялся,
Как губы над едва рожденным криком.
Вот сцена, мрак кулис и гнева голоса,
Любовники в смятении великом.
Забудьте все, что было на пути.
Одна Елена… Только стены Трои…
Ты, сердце, над равнинами лети,
Из человека прочь — так тесно в нем порою!
Все, даже море, обрело язык
И богом нарекло один восторг без меры.
Я погружаюсь в сон, он темен и велик.
Я в голубых руках Астарты и Венеры.
Там истина и ложь образовали смесь.
Бессмертный шорох и бессмертный лепет.
На шпаге кровь горит — я растворен в ней весь.
Речитатив оркестра. Сукон трепет.
Я — Одиссей, я — пение Сирен,
Был золотым руном и был Язоном,
И я — любовь в живом клубке мурен
И ночь в тюрьме с удушьями и стоном.
Мне звезды черные сияют в дрожи век.
Сидел я у гробниц монархов настоящих.
Короны из камней потеряны навек,
О чем же короли рыдают в темных чащах?
О призраки, о чем вы стонете опять,
Великие, с седыми головами.
И что вы мне? Но я пошел блуждать
По следу ваших душ. Я следую за вами.
……………………………………………………………………………