Читаем Неолит Северной Евразии полностью

Инвентарь ранненеолитических стоянок близок материалам деснинского мезолита, в особенности памятникам типа Студенок, которые отличны от синхронных лесостепных культур с микролитической пластинчатой индустрией и связаны с культурами лесной зоны (Зализняк, 1984; Сорокин, 1985). Главное своеобразие ранненеолитических памятников верхней и средней Десны заключается в преобладании накольчато-отступающих приемов орнаментации керамики. Подобные традиции наиболее характерны на всем протяжении неолита для Волжско-Донского региона. Обращает на себя внимание сходство накольчатой керамики (тип Витховки I) с ранними комплексами среднедонской культуры (Синюк, 1986, с. 56–62), а также с накольчатой керамикой поселений междуречья Суры и Мокши (Третьяков, 1982). По композиционным приемам, элементам узора, манере нанесения орнамента деснинская накольчатая керамика напоминает горшки раннего комплекса стоянки Джангар (Кольцов, 1984). Деснинские сосуды, украшенные «угловой» отступающей лопаточкой более всего сходны с керамикой среднедонской культуры. Похожая керамика известна в Пензенской области, в среднем и нижнем Поволжье (Халиков, 1969, с. 52, рис. 13; Деревягин, Третьяков, 1974; Мамонтов, 1974). Эти аналогии позволяют датировать памятники первого этапа раннего неолита Подесенья второй половиной V тыс. до н. э.

Ранняя гребенчатая керамика Подесенья напоминает украшенные короткой гребенкой сосуды верхневолжской культуры (Костылева, 1986). Однако, основная масса гребенчатой керамики Подесенья ближе материалам второго этапа днепро-донецкой общности, ее киево-волынскому варианту. Это позволяет датировать подобную керамику в Подесенье и соответственно второй этап раннего неолита первой половиной IV тыс. до н. э.

Сложение раннего неолита лесного Подесенья происходило на местной мезолитической основе при активном воздействии лесостепных и степных культур Волжского и Днепровского бассейнов. В дальнейшем сказалось влияние населения с традициями применения гребенчатого штампа, что привело к формированию памятников с накольчато-гребенчатой орнаментацией керамики.

На рубеже раннего и среднего неолита в лесном Подесенье происходит смена населения. В материальной культуре традиции накольчато-гребенчатой орнаментации сменяются приемами ямочного узора. Определенная трансформация произошла и в кремнеобработке. Резкие изменения основных традиций позволяют говорить о смене населения. Стоянки среднего и позднего неолита составляют деснинскую неолитическую культуру, в развитии которой выделяются два этапа — ранний и поздний.

Сосуды с ромбо-ямочной орнаментацией наиболее яркая и своеобразная черта материальной культуры неолитического населения Подесенья, наиболее полно проявившаяся на первом этапе деснинской культуры. В это время существовали стоянки с чистым комплексом ромбической керамики или же с ее явным преобладанием. Архаичные сосуды этого типа (Лунево II — западная, Витховка III) остродонны, шлемовидной формы с перегибом в нижней трети. Встречаются закрытые горшки с округлым иногда биконическим туловом. Характерно равномерное нанесение четких ромбических вдавлений по всей поверхности сосудов в шахматном порядке. Позднее преобладают закрытые сосуды, появляются сосуды с шейкой, гофрированным венчиком (Устье Ревны IV «А», Партизанское IV, Жерено II). Вопрос о происхождении ромбо-ямочной керамики не решен окончательно. Видимо, она близка, а возможно, и генетически связана с льяловской культурой.

На раннем этапе деснинской культуры встречаются сосуды с оттисками лапчатого штампа, составляющие незначительную часть в инвентаре памятников. К концу первого этапа их доля возрастает. В морфологическом и технологическом отношении они идентичны сосудам с ромбоямочной орнаментацией, а в распространении лапчатого штампа сказалось воздействие верхнеднепровской культуры. На памятниках, расположенных близ северной и южной границы распространения деснинской культуры, присутствует керамика с круглоямочным орнаментом, что несомненно объясняется влиянием культур льяловской и ямочно-гребенчатой керамики Украины.

На позднем этапе деснинской культуры уменьшается роль ромбо-ямочной орнаментации, нередко преобладает керамика с оттисками лапчатого штампа, в конце появляются гребенчатые, гусеничные оттиски. Усложняются также орнаментальные композиции. Получают распространение горшки S-видной формы и сосуды с цилиндрической шейкой.

Керамика с ромбо-ямочной орнаментацией претерпевает ряд изменений. Если в начале позднего этапа еще много сходного с материалами развитого неолита, то по мере развития культуры накапливаются новые черты — исчезает четкий ромб, распространяется строчечное расположение узоров, сочетания с поясами гребенки или гусеничных отпечатков, геометрические композиции. Керамика с лапчатым штампом наиболее многочисленна на памятниках позднего этапа деснинской культуры. Соотношение керамики с лапчатым и ромбическим орнаментами достаточно постоянно.

Перейти на страницу:

Все книги серии Археология СССР

Древняя Русь. Город, замок, село
Древняя Русь. Город, замок, село

Книга является первым полутомом двухтомного издания, посвященного археологии Древней Руси IX–XIV вв. На массовом материале вещевых русских древностей, изученного методами многоаспектного анализа, реконструируются этапы поступательного развития основных отраслей древнерусского производства: земледелия, ремесла, добывающих промыслов, торговли. Широко рассматриваются типы древнерусских поселений — города, малые военно-административные центры, укрепленные феодальные замки, сельские поселения. Особый интерес представляет исследование городских дворов — усадеб, первичных социально-экономических ячеек древнерусских городских общин. В книге подведены итоги более чем столетнего изучении русских древностей, учтены и описаны около полутора тысяч древнерусских поселений, изучены десятки тысяч предметов жизни и труда древнерусских людей.

Александр Николаевич Медведев , Алексей Владимирович Чернецов , Андрей Васильевич Куза , Борис Александрович Рыбаков , Павел Александрович Раппопорт

История / Образование и наука
Древняя Русь. Быт и культура
Древняя Русь. Быт и культура

Настоящий том является продолжением тома «Древняя Русь. Город. Замок. Село» (М., 1985) и посвящен повседневной жизни человека на Руси в IX–XIV вв., от которой до нас дошли предметы обихода, разнообразная утварь, одежда, обувь, украшения, средства передвижения. О духовных запросах людей мы можем судить по произведениям религиозного культа, убранству храмов, музыкальным инструментам, богатой орнаментации, объединяющей все виды искусств. Окном в духовный мир человека стали берестяные грамоты и надписи на различных предметах. Все, о чем рассказано в томе, свидетельствует о том, что бытовые и культурные традиции Древней Руси не были прерваны трагическими событиями середины XIII в., а стали основой, на которой сформировалась Русь Московская.Для археологов, историков, краеведов, специалистов смежных дисциплин.

Алексей Владимирович Чернецов , Георгий Карлович Вагнер , Елена Юрьевна Воробьева , Леонилла Анатольевна Голубева , Татьяна Васильевна Николаева

История / Образование и наука
Античные государства Северного Причерноморья
Античные государства Северного Причерноморья

Том посвящен античным государствам Северного Причерноморья, существовавшим в период между VII в. до н. э. и IV в. н. э. На основе археологических раскопок, исторических источников реконструируются античные города Тир, Никония, Ольвия, Херсонес, Харакс, поселения на о. Березань, Нижнем Поднестровье, Побужье, Керченском и Таманском полуостровах, Черноморском побережье Северного Кавказа и Крыма, освещаются развитие ремесел, сельского хозяйства, градостроительного и военного дела, торговые связи, существовавшие в данном регионе; подробно дается историческая топография городов и поселений, воспроизводятся строительные комплексы, некрополи поселений, погребальные обряды, освещаются вопросы взаимовлияния культур греческой и местных племен.

Александр Масленников , Анна Константиновна Коровина , Дмитрий Борисович Шелов , Ольга Николаевна Усачева , Ольга Усачева , Сергей Дмитриевич Крыжицкий , Сергей Крыжицкий

История / Образование и наука

Похожие книги

100 великих кладов
100 великих кладов

С глубокой древности тысячи людей мечтали найти настоящий клад, потрясающий воображение своей ценностью или общественной значимостью. В последние два столетия всё больше кладов попадает в руки профессиональных археологов, но среди нашедших клады есть и авантюристы, и просто случайные люди. Для одних находка крупного клада является выдающимся научным открытием, для других — обретением национальной или религиозной реликвии, а кому-то важна лишь рыночная стоимость обнаруженных сокровищ. Кто знает, сколько ещё нераскрытых загадок хранят недра земли, глубины морей и океанов? В историях о кладах подчас невозможно отличить правду от выдумки, а за отдельными ещё не найденными сокровищами тянется длинный кровавый след…Эта книга рассказывает о ста великих кладах всех времён и народов — реальных, легендарных и фантастических — от сокровищ Ура и Трои, золота скифов и фракийцев до призрачных богатств ордена тамплиеров, пиратов Карибского моря и запорожских казаков.

Андрей Юрьевич Низовский , Николай Николаевич Непомнящий

Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии / История
Медвежатник
Медвежатник

Алая роза и записка с пожеланием удачного сыска — вот и все, что извлекают из очередного взломанного сейфа московские сыщики. Медвежатник дерзок, изобретателен и неуловим. Генерал Аристов — сам сыщик от бога — пустил по его следу своих лучших агентов. Но взломщик легко уходит из хитроумных ловушек и продолжает «щелкать» сейфы как орешки. Наконец удача улабнулась сыщикам: арестована и помещена в тюрьму возлюбленная и сообщница медвежатника. Генерал понимает, что в конце концов тюрьма — это огромный сейф. Вот здесь и будут ждать взломщика его люди.

Евгений Евгеньевич Сухов , Евгений Николаевич Кукаркин , Евгений Сухов , Елена Михайловна Шевченко , Мария Станиславовна Пастухова , Николай Николаевич Шпанов

Приключения / Боевик / Детективы / Классический детектив / Криминальный детектив / История / Боевики
1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!
1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!

40 миллионов погибших. Нет, 80! Нет, 100! Нет, 150 миллионов! Следуя завету Гитлера: «чем чудовищнее соврешь, тем скорее тебе поверят», «либералы» завышают реальные цифры сталинских репрессий даже не в десятки, а в сотни раз. Опровергая эту ложь, книга ведущего историка-сталиниста доказывает: ВСЕ БЫЛО НЕ ТАК! На самом деле к «высшей мере социальной защиты» при Сталине были приговорены 815 тысяч человек, а репрессированы по политическим статьям – не более 3 миллионов.Да и так ли уж невинны эти «жертвы 1937 года»? Можно ли считать «невинно осужденными» террористов и заговорщиков, готовивших насильственное свержение существующего строя (что вполне подпадает под нынешнюю статью об «экстремизме»)? Разве невинны были украинские и прибалтийские нацисты, кавказские разбойники и предатели Родины? А палачи Ягоды и Ежова, кровавая «ленинская гвардия» и «выродки Арбата», развалившие страну после смерти Сталина, – разве они не заслуживали «высшей меры»? Разоблачая самые лживые и клеветнические мифы, отвечая на главный вопрос советской истории: за что сажали и расстреливали при Сталине? – эта книга неопровержимо доказывает: ЗАДЕЛО!

Игорь Васильевич Пыхалов

История / Образование и наука