Неон

– Она не курит, – я взял со стола листочки бумаги, исписанные аккуратным красивым почерком. Как странно видеть рукописный текст, не набранный на компьютере и не распечатанный равнодушным засаленным принтером. Витиеватые хвостики букв немного напоминали арабскую вязь. Все пронумеровано. Первая строчка сообщала о доме, где исчезают жильцы. Рядом мелкими, но все такими же красивыми буквами был приписан адрес.

– Ты на ней дырку глазами протрешь, – сказал я Артуру, переворачивая листок.

– Ты прав. Она там по телефону разговаривает. Скрывает что-то от нас.

Клара обернулась, присмотрелась сквозь пыльное стекло и отошла за выступ стены, откуда был виден теперь только ее острый локоть.

– Бросай все это, у нас с тобой куча дел, – сказал Артур.

– Например? – неохотно уточнил я.

– Ты что не понимаешь? Школы больше нет. Родители неведомо в каких далях отсюда. А у тебя и у меня собственные квартиры! Ну, правда, свою общагу я бы так громко не называл, но тем не менее – сосед у меня чисто символический. Мы можем с тобой город на уши поставить!

Его глаза горели как в тот день лет шесть назад, когда он придумал раздобыть банку пива и выпить ее на двоих за отцовским гаражом. С тех пор этот блеск в глазах я недолюбливал.

– Ладно, – сказал я, думаю это будет весло.

– Вот и я о чем! – он несильно ткнул меня кулаком в плечо.

Вернулась Клара, собрала раскиданные по столу листы и скрепила офисным зажимом.

– Почитал?

– Да. Твой почерк – просто произведение искусства.

– Понятно. Значит еще не брался, – она села на диван, закинув ногу на ногу и принялась шелестеть бумагой. Артур задумчиво смотрел на ее голую коленку.

– Вот, это тебе будет интересно, шеф. В центральных газетах вскользь упоминали об исчезновении Иды Евгеньевны Марченко в сентябре позапрошлого года. Маленькая статья о том, как она пропала из собственной квартиры и что вроде бы следствие подозревает ее сына, который, к слову, уже много лет как жил в столице, вел успешный бизнес и вряд ли претендовал на однушку в старом кирпичном доме. А вот желтые газеты тут покопались и нарыли много интересных подробностей. Не зря же его назвали «Домом, где исчезают жильцы». Известно, что в тот день двадцать седьмого сентября Ида Евгеньевна вернулась с похорон своей подруги детства. Было не так уж поздно – около шести часов вечера. По крайней мере, в это время ее видели соседки на подъездной лавке. Отметили, что она не поздоровалась, хотя обычно была очень вежливой и общительной. Из подъезда она больше не выходила, по словам соседок, скорее всего до поздней ночи, обсуждавших ее. Не думаю, что мимо них кто-то может пройти незамеченным. А потом прибыла полицейская машина – это они помнят хорошо, как и то, что двое сержантов – не удивлюсь, если внешность тоже запомнили – скрылись в подъезде и очень долго отсутствовали. И потом, вернувшись, начали задавать вопросы о Иде Евгеньевне.

Дальше – интереснее. Кто вызвал полицию и зачем? В одной статье про это практически ничего, а вот во второй кое-какая информация есть. В дежурную часть позвонила сама Ида Евгеньевна. Она ничего толком не объяснила, просто постоянно просила приехать. Дежурный отметил, что ее голос не был испуганным, скорее растерянным. Она умоляла приехать к ней как можно скорее ничего толком не объясняя, а потом, словно спохватившись, добавила, что она в опасности. Думаю, для того, чтобы в отделении просто не положили трубку. К слову, полицейские прибыли очень быстро, но ничего необычного не заметили. Дверь была заперта, никаких подозрительных звуков из квартиры не раздавалось. Они догадались перезвонить – за дверью слышался звонок домашнего телефона, но трубку никто не брал. Разумеется, первой мыслью было то, что женщине стало плохо. Хотя, вызывала она не скорую. Дверь выбили, но в квартире никого не обнаружили. Более того – ни следов борьбы, ни разгрома. Все лежало на своих местах, даже телефонная трубка. Ключ торчал в замке изнутри и был повернут. Но самой Иды Евгеньевны нигде не было. Она не спускалась вниз и не покидала подъезд, она даже не выходила из собственной квартиры – ведь ключ в замке, а другого выхода из старых квартир просто нет, она не выпала и не вышла из окна – третий этаж. Она просто бесследно пропала.

Да, полицейские просмотрели записи всех камер в округе. Даже той частной, которую установил местный жилец на дереве, чтобы узнать кто прокалывает колеса его припаркованного на детской площадке Москвича. Тот случай, когда камера дороже машины. Но нигде не было ни следа Иды Евгеньевны. Она действительно не покидала подъезд и не выпадала из окна. Она не поднималась на крышу. Она растворилась бесследно в собственной запертой изнутри квартире. Кажется, это дело так и не закрыто. Женщину признали безвестно отсутствующей. А в марте этого года расселили дом – сейчас там никого не осталось. На этом можно было бы остановиться, если бы не еще два момента. Даже три.