Неоновые росчерки

Корнилов хотел предупредить Лазовскую о своем приезде, но девочка не брала трубку.

Стас утихомирил готовое разыграться беспокойство.

'С ней всё в порядке - твердил он себе, - с ней всё в порядке! Она ведь в больнице...'

Да, в больнице. В такой же, как и та, где лежал Вацлав.

Стас чертыхнулся и надавил на педаль газа своего внедорожника.

АРСЕНИЙ АРЦЕУЛОВ

Понедельник, 23 марта.

Сеня ещё с армии твёрдо уяснил один из главных, пожалуй, жизненных принципов: за своих - надо рвать.

И далеко не всегда в переносном смысле.

В памяти Арцеулова был бессмертен один случай из его службы в ВДВ, где он служил одно время по контракту.

...Мрачные пасмурные небеса, моросящий дождь и завывающие, подобно оголодавшим шакалам, пыльные ветра над кривозубыми скалами и горами.

Семнадцатая рота отдельного полка ВДВ вошла в один из горных кишлаков.

Командир приказал провести обыск в домах местного населения, благодаря чему были изъяты несколько автоматов, гранатомёты и пистолеты. Двенадцать человек арестовали, и местные этого не простили.

Десантники не имели привычки грабить или убивать безоружное мирное население, у них были другие цели, принципы и ценности.

Но в тот злополучный вечер, когда двое солдат, с которыми Сеня в казармах лично в карты резался, отправились за водой, десант поступился своим принципам.

Колодец, к котором направились двое солдат находился на окраине деревне. Там их и нашли дозорные.

Два парня, обоим и двадцати не было, лежали рядом, возле колодца, с перерезанными горлами и изуродованными лицами.

Командир их роты тогда не церемонился. Допросили нескольких человек, мирно попытались узнать, кто и что видел.

Но люди заговорили, только когда командир двух задержанных за хранение оружие поставил к стенке и приказал расстрелять.

Только тогда местные чуть ли не хором указали на преступников, осмелившихся напасть на российских десантников.

С теми тоже никто не церемонился - война не место для гуманности и дипломатий. Даже для человечности, там редко найдется место.

Сеня был одним из тех, кто отправил к праотцам пятерых бородатых бандитов и, хотя тогда его, двадцати однолетнего сержанта это порядком шокировало, он ни разу об этом не пожалел.

Стыдился - да, отчасти. Потому что это была казнь. Но ни разу не жалел.

И сейчас, когда в его сознании тяжелела угнетающая гневная мысль, что его друг, напарник и сослуживец, Николай, мог погибнуть... Что какая-то преступная мразь посмела даже подумать, что может безнаказанно убить полицейского...

Сеня сейчас ощущал такую же мрачную отрешенность, как тогда больше пятнадцати лет назад.

Нет, конечно, он не собирался никого стрелять. Но и нежничать он не будет.

Те, кто посмел покусится на жизнь Коли - крепко об этом пожалеют. Как и те, кто что-то видел и слышал, но решил промолчать. Последние, по мнению Сени, будут виновны не меньше самих Масок, которые, скорее всего, и пытались убить Домбровского.

Перед тем, как выдвинутся на место инцидента Сеня организовал несколько десятков сотрудников Уголовного розыска для проведения масштабной операции. Разумеется, это было оговорено с генералом Савельевым.

Арцеулов провёл лаконичный, но емкий инструктаж личного персонала и скомандовал начинать.

Замысел Сени был прост и исходил из такого же простого логичного расчета: практически невероятно, чтобы никто из сотрудников стоянки грузовиков ничего не смог заметить или услышать.

Как минимум, кому-то что-то могло показаться, послышаться. Как минимум, хоть один да должен был что-то видеть или слышать. По-другому не бывает.

И Сеня твёрдо был намерен отыскать этих глазастых, ушастых, но крайне трусливых граждан.

На ту самую стоянку грузовиков, где Колю, едва не убили, Сеня нагрянул в компании десятка полицейских автомобилей.

Разумеется, и водители, и прочие сотрудники 'Континент-сервис' сильно переполошились, когда на территорию стоянки внезапно, с шумом, воем сирен и мигалками, друг за другом, ворвались десять полицейских машин.

Сеня видел, по лицам всех работников компании, что ему удалось достичь нужного эффекта - шока и смятения.

Отлично. Почва для дальнейших действий подготовлена.

Разговаривать с ним вышел крупный мужик в расстёгнутой бордовой куртке. Под темным свитером у него выпирал округлый живот. Промозглый мартовский ветер раздувал и приподнимал сальные светлые патлы толстяка.

- Д-добрый вечер, - заметно волнуясь, произнес он, подойдя к Сене.

Не смотря на свои габариты, толстяк был заметно ниже Арцеулова.

- Сомневаюсь в его доброте, - пробурчал Сеня, напустив на себя угрюмый и воинственный вид.

Он окинул толстяка с головы до ног.

- Вы Марк Карташев? - спросил он.

Это имя и фамилию упоминал Домбровский, когда пересказывал Сене свои злоключения.

Патлатый толстяк несколько раз быстро кивнул.

- Да, это я...

- Хорошо, - кивнул Сеня. - Я капитан Арцеулов. Скажите своим людям собраться внутри вашей диспетчерской, где там есть побольше места.

- Зачем? - глупо моргнув Карташев

- За дверью, - рыкнул Сеня. - У вас есть двери в помещениях, Карташев?

- Ну, да...

- Вот откройте одну из них, заведите туда своих людей и ждите дальнейших указаний.