Неоправданная ставка

— Луиза! Если бы ты только знала, что такое карты, — мечтательно ответил Майкл, — в двух словах это описать невозможно, а некоторые вещи вообще не поддаются логике. Мы живём в мире логики, и всё пытаемся объяснять с её позиции, но существует нечто, что не поддаётся разъяснению. Вот, например, увиденный сон — что это? Просто набросок случайных событий, или заранее выстроенная цепочка происходящего в другой реальности?

— Как может реальность быть другой, Майкл? Реальность та, в которой мы находимся, а всё остальное человеческая фантазия, в том числе и сон.

— Я пока не могу объяснить этого, но мне кажется, что где-то параллельно существует другой мир. Мы не можем видеть его, но он существует и, быть может, даже не один. Мы живем параллельно, мы сосуществуем, но никогда не пересекаемся, и потому думаем, что реальность одна. Я сейчас расскажу тебе о том, о чём никогда ни с кем не разговаривал. Единственный раз попытался рассказать Эдварду, но он не принял мои слова всерьёз. Пообещай мне, что не будешь смеяться, и никому не расскажешь.

— Я обещаю тебе, — клятвенно приложив руку к сердцу, с улыбкой ответила Луиза.

— Несколько лет назад я увидел сон, персонажи которого появляются в моих снах по сей день. Понимаешь, — Майкл сделал паузу, обдумывая, как более доходчиво объяснить желаемое, — я как будто вижу события, которые происходили очень давно, и между тем происходят сейчас. Словно время там повернулось вспять и каким-то невообразимым способом проходит через мои сны. Ты знаешь, почему я так увлечённо занимаюсь картами? В это невозможно поверить, но карты точно воспроизводят происходящие события. Я сейчас постараюсь показать тебе это.

Майкл остановил коляску и, достав из кармана колоду карт, разделил её на четыре части.

— Предположим, четыре стопки — это четыре разных города. Каждая карта — это фигура, живущая в этом городе. Мы берём одну карту, достаём её из стопки, кладём рядом, и начинаем раскладывать оставшиеся карты. Какая-то из этих карт является персоной, а какая-то является действием. Я пока не могу доподлинно рассказать всё происходящее, но кое-что постараюсь. Перебирая карты можно предположить, что в этом доме некая дама проявляет особый интерес, допустим, к бубновой двойке, я уже несколько лет называю эту карту Джозефом, но об этом позже… Так вот, дама — это не обязательно карта дама, это может быть любая из карт, шестёрка или девятка, при этом другая шестёрка показывает её путь, а десятка показывает её интерес. Это довольно сложно, но я надеюсь когда-нибудь с этим получится разобраться.

— Это действительно очень интересно, Майкл! Я хочу, чтобы ты рассказывал мне о своих снах, — нежно произнесла Луиза, заглядывая в глаза юноши.

Внезапно раздались удары грома, от которых девушка вскрикнула и прижалась к Майклу. Небо быстро затянулось серыми тучами, и через несколько минут пошёл сильный дождь. Майкл развернул коляску и поехал в обратную сторону. Добравшись до дома Сентина, он высадил Луизу и, договорившись о скорой встрече, поехал домой. Дома Майкл распряг Ветерка, почистил его щёткой, завёл в стойло и, насыпав овса, отправился в библиотеку. Забрав свою книгу и карту, он направился на чердак, где сразу же взялся за чтение.

Первые же прочитанные им строки книги навели на неожиданную мысль: в книге описывается продолжение событий, происходивших во сне. За чтением он задремал, и уронив книгу откинулся на подушку.

Глава VII

Восхождение Рудберга

Аббат Рудберг, дядя Вильгельма и родной брат Рудберга-старшего, жил в большом портовом городе, и Вильгельм, которому на тот момент исполнилось четырнадцать лет, поселился у него. Дом аббата стоял на одной из центральных улиц города, примыкавших к дворцовой площади. Дворец короля с фонтанами и иллюминацией был виден из спальни Вильгельма, и он вечерами любовался этими чарующими картинами королевской жизни. Он много читал, изучал правила этикета. Дядя нанял племяннику учителя танцев, и в течение двух последующих лет Вильгельм обучался всем тонкостям придворного этикета. Король был молод. Ему едва минуло семнадцать, и основные интересы сводились к охоте, танцам и дамскому полу. Первый раз Рудберг увидел короля, когда тот почтительно поклонился аббату, проезжая мимо, и бросил короткий взгляд на юношу. Второй раз был судьбоносный.

Рудберг в лесу бросал острый кинжал настолько точно, что порезы на дереве были только в одном месте.

— Я хочу научиться бросать так же — услышал Вильгельм за спиной голос короля.

— Я всегда к вашим услугам, — поклонившись ответил Рудберг.

— Через пару дней будьте ко двору. Архайские купцы, обещали непередаваемые ночные краски — произнёс король. — Эй кто-нибудь…. Из леса выехали два конных воина.

— Мою лошадь, — приказал король и, ловко вскочив в седло, ускакал прочь, сопровождаемый охраной.

Неожиданное знакомство, приглашение в замок короля… У Вильгельма закружилась голова.

Это был случай, который стоил многого и, несмотря на свой молодой возраст, Рудберг полностью осознавал возможности причастности к королевскому окружению.