Неос

Бросить вызов пришельцу, находящемуся на запредельном для человечества уровне развития. Пришельцу, обладающему чуть ли не божественными способностями. И готовому поделиться с людьми своими знаниями в обмен на покорность. С большой долей вероятности такой путь привел бы к гибели расы.

Второй вариант — принять добровольное рабство. Признать неоса Покровителем и действовать в его интересах. Отказаться от собственного планирования будущего. Выжить, совершить стремительный эволюционный скачок, стать цивилизацией второго типа по шкале Кардашева.

Отец направил людей по второму пути.

За что и подвергся гонениям со стороны радикальных фанатиков.

Еще до восстания Диких Разумов в Системе хватало запрещенных организаций, ведущих подрывную деятельность против всего и вся. Эскаписты, хомофундаменталисты, адепты всевозможных неорелигий и анархических общностей. Наибольшей проблемой для Фальков стала секта цифровых паладинов, приравнявшая Ингвара к Падшему Ангелу. Паладины отрекались от материального мира во имя оцифровки сознания и активно перемещались среди освоенных миров в болванках. Сектанты разработали уникальную систему боя, позволявшую с максимальной отдачей использовать возможности даже самых дешевых тел. Паладины верили, что сражаются с силами зла в лице неоса и его «пророка» Ингвара Фалька во имя торжества коллективного интеллекта, к которому неизбежно придет прогрессивное человечество.

Бессмертные фанатики создали массу неудобств.

Спустя много лет Нина поняла, что ее семья ходила по лезвию бритвы. Паладины ни перед чем не останавливались, их не пугала даже перспектива векового заключения в виртуальной тюрьме. С каждым годом сектанты усиливались, поэтому Фальки решили сбежать за пределы Сферы по червоточине. И не пожалели об этом.

Будильник развеял воспоминания Нины об озере.

Последняя трансформация завершилась.

Капсула девушки заполнилась водой, после чего открылся шлюз в переходную камеру.

Нина подплыла к ближайшей стене, тронула сенсор и превратила видеопанель в гигантское зеркало.

Включилась подсветка.

Из зазеркалья на Нину взирало странное существо. Антропоморфное создание, отдаленно напоминавшее мифологическую русалку. Сросшиеся нижние конечности, хвостовые плавники, гибкие руки с расширившимися ладонями. Между пальцев обнаружились прозрачные перепонки. Жаберные щели вросли в шею. Кожа стала серой и покрылась мелкими чешуйками. Глаза затянулись пленочными наслоениями. Грудь стала плоской, волосы выпали.

Ты — жуткая уродина.

Нина прогнала мысль подальше.

Это ненадолго.

Родители дремали в недрах имплантированной памяти, дожидаясь свободы. Скорее всего, они наслаждались жизнью в конструктах, выстроенных на основе реальных миров. Иногда просматривали трансляции со зрительного нерва дочери. Доступные технологии не позволяли наладить полноценное взаимодействие — для этого пришлось бы полностью переделывать структуру сознания. И дополнительно разгонять нейролинии, чтобы хоть как-то приблизиться к онлайн-формату. Никто не ставил перед собой столь сложную задачу. Нина выполняла роль хранилища и действовала автономно, ориентируясь по ситуации. Ей была доступна опция выгрузки, но рисковать не хотелось — паладины умели быстро вычислять Фальков через любые промежуточные гейты.

Уже скоро.

Нина вдруг поняла, что ей нравится плавать в условиях низкой гравитации.

19

Нескончаемый дождь барабанил по ребрам и фланцам геокупола. Икосаэдры, из которых состояло исполинское сооружение, выполняли роль окон. Квартиры Фуллертауна объединялись в блоки и образовывали жилую внутреннюю прослойку.

В блоке — по пять квартир.

Окно апартаментов, забронированных Вейшенгом У, было треугольным. По нему текли водные ручьи, так что рассмотреть в деталях окружающие ландшафты было сложно. Да и нечего там было рассматривать. Мутные очертания древесных стволов и небо, затянутое тучами.

Всегда.

Год растянулся на Динкене до четырехсот семидесяти трех дней. Четвертая планета в системе желтого карлика, похожего на земное солнце. Орбита представляла собой вытянутый эллипс, а смена сезонов была ярко выраженной и не предвещала ничего хорошего жителям умеренных климатических поясов. Именно поэтому геодезические купола строились на экваторе.

Динкен медленно, но неуклонно превращался в Венеру. Солнечный свет почти не проникал в гущу вечнозеленых влажных лесов. Дни были сумрачными и прохладными. По земле никто не ходил — твердая поверхность давно превратилась в хлябь. Деревья адаптировались: срослись корнями, образовали целые растительные колонии. Единый организм, шелестящий кронами в промозглом и заболоченном пространстве. В году насчитывалось около тридцати дней, когда погода прояснялась, и влага начинала усиленно испаряться...

Наступал сезон туманов.

И в этих туманах оживали твари.