Неос

Ничего особенного — просто металлическая стена с контурами дверных створок. Замерцал биометрический индикатор, но Вейшенг его проигнорировал. Стандартная процедура не устраивала агента. Только мысленные административные запросы, отправка полномочий через служебные протоколы и сверка личных идентификаторов.

Стена раздвинулась, пропуская людей в элитный сектор.

Поначалу Вейшенг не понял, что происходит. Тот же осенний парк, те же деревья, скамейки, дорожки и урны. Вот только перспектива казалась... менее иллюзорной. Сверившись со схемой, он все понял. За КПП простиралась подкупольная рекреационная зона. Здесь стена геодезика превращалась в потолок и нависала над владениями финансовых магнатов. Естественный изгиб использовался по полной, формируя иллюзию небосклона. Над головой светило тусклое солнце — Вейшенгу почудилось, что он переступил запретный порог и окунулся в мягкий европейский октябрь. Если верить схеме, рекреация была разделена силовыми полями на четыре кластера, посвященных земным сезонам. В каждой четверти — свое время года. Зима, весна, осень и лето. Что ж, для полноценной прогулки следует запастись кучей одежды. Или одним универсальным комбинезоном, поддерживающим термообмен в зависимости от условий среды.

— Хочешь увидеть небо? — спросил господин У. — Настоящее. Без дождя и всей этой мути.

— Конечно, хочу! — обрадовался Стиг. — А можно?

— Для этого мы здесь.

Сезонные границы обозначались легким мерцанием силовых полей. Сразу и не заметишь — всё укрыто голограммами. Если же начнешь присматриваться, то увидишь сходящиеся вдалеке плоскости. Подернутые рябью искажений парковые ландшафты.

Кое-где в газоны были вмонтированы искусственные водоемы с прозрачным дном. Подойдешь к берегу, заглянешь в глубину, а там — канатные дороги, гостиничные комплексы на антигравах, крыши домов и лабиринты улиц. Лоскутное одеяло расползающейся реальности.

Мальчик остановился на краю обзорного озера и восхищенно уставился вниз. По лику Фуллертауна скользнул высохший березовый лист.

Завораживает.

Кажется, смотришь на затонувшую Атлантиду или город переделанных амфибий, решивших слиться навеки с Мировым океаном.

— Идем, — У положил руку на плечо Стига.

Они сделали крюк, огибая озеро. Направились в сторону галереи, связывающей парк с внешней частью геодезика.

С каждым шагом искусственный небосклон начинал сильнее давить на психику. Визуально — безупречная фальшивка. Трехмерная графика, скользящие в вышине облака, пролетающие мимо птицы. Земное солнце, опять же. На подсознательном уровне Вейшенг чувствовал, что свод расположен от силы в десяти метрах над головой. И продолжает опускаться.

Деревья стали карликовыми. Появились клумбы и зеленые шары аккуратно подстриженных кустов. Где-то справа журчал фонтанчик.

Галерея нырнула в толщу купола.

С двух сторон тянулись двери лифтов и проемы лестничных площадок. Некоторые арки затягивала голубоватая пелена энергетических барьеров. Частные владения, выкупленные на корню одним семейным кланом.

— Кто здесь живет? — мальчик вертел головой по сторонам, ему всё было интересно.

— Очень богатые люди, — ответил господин У. — Они могут позволить себе мир без дождя.

На сайтах по продаже и аренде недвижимости можно было устроить виртуальную экскурсию по апартаментам Заоблачности. У видел стеклянные потолки, за которыми всегда сияло солнце. По ночам — звезды и парочка местных лун, каждая из которых вдвое меньше земной. Были и открытые всем ветрам комнаты без потолка, защищенные прозрачными силовыми колпаками. У видел ангары с летательными аппаратами, сады и оранжереи, устремленные ввысь телескопы. Владения хозяев Динкена исчислялись сотнями квадратных метров — небывалая роскошь для ограниченного пространства Фуллертауна.

Они выбрались на внешнюю галерею.

Стиг подбежал к прозрачному ограждению и вцепился в перила. Вейшенг У встал слева от мальчика, скрестил руки на груди.

Вокруг простиралось облачное море.

Клубящаяся зыбкая пелена. Изменчивая, неустойчивая, накрывшая всю планету непроницаемым слоем белесой мути. Снизу тучи выглядели мрачными и неуютными, но с вершин Заоблачности открывался совершенно иной вид. Казалось, можно прыгнуть в эту вату и побежать к горизонту, огибая грибовидные отростки. Сверху же простиралось бездонное голубое небо. Яркое, настоящее. Огненный шар в зените — если смотреть на него прямо, глаза начинают слезиться.

Ветер растрепал волосы Стига.

Вспучил клетчатую рубашку на спине, захлопал штанинами.

Было прохладно, так что господин У не пожалел о своем решении одеться потеплее. Стиг поначалу упрямился, хотел идти в шортах и футболке.

Дети...

— Здорово, — выдохнул мальчик.

Впервые за минувшую неделю голос паренька повеселел. Депрессию, с которой Вейшенг пытался бороться дисциплиной и упорными физическими тренировками, как рукой сняло.

Что ж, надо заглядывать сюда почаще.

— Ты выяснил, что с моими родителями? — вдруг спросил мальчик. — И почему я ничего не помню до Таардуса?

Они поднимали эту тему много раз.