Неостывший лед

Мы вышли в холл, держа по полному подносу с посудой. Я невольно любовалась серебристыми ободками на тарелках и витиеватыми столовыми приборами. Это была дорогая посуда, я это прекрасно понимала и старалась нести как можно осторожнее. Через холл мы прошли в столовую, где в центре стоял огромный овальный стол, стулья, сделанные как будто из стекла или хрусталя. Но не это привлекло мое внимание. Над столом висела громоздкая лампа, состоящая из множества сосулек, и они горели всеми цветами радуги. Это было так по волшебному красиво, что я замерла с подносом в руках, любуясь светом, который делал все в этой комнате прекрасным.

— Я, кажется, никогда не привыкну к такой красоте… — сказала я, ставя поднос на стол и повторяя за Бонни сервировку стола.

— Совсем скоро все станет привычным, — отозвалась женщина, не переставая расставлять посуду. — Ты из Равнины?

— Да. А вы?

— Из Пустоши. И поверь мне, лучше много ночей просидеть в темной комнате в подвале, чем вернуться туда, откуда я родом.

— Я читала про это место.

— Ты что, читать умеешь? — с изумлением и недоверием спросил звонкий женский голос за моей спиной.

Я замерла, не зная что ответить на такой оскорбительный вопрос. В этом доме вообще кто-нибудь может разговаривать нормальным тоном, кроме Бонни?

— Мы все на Юге умеем читать, — сказала я, не оборачиваясь.

Кроме, пожалуй, тех, которым ничего не хотелось изучать в школе, а их родители и не настаивали. Но я об этом умолчу, и эта северянка никогда не узнает об этом!

— Да ну? Сейчас проверим, насколько хорошо ты читаешь!

Я слышала, как застучали каблуки по мрамору, отдаляясь от столовой.

— Леона, Николь очень хорошая девушка. Это племянница Жана, — тихим голосом сказала мне Бонни, разглаживая салфетку. — Ты не обижайся, она не со зла. Я-то тоже не слишком хорошо читаю.

Да я смотрю, тут все не со зла стреляют в грифонов и запирают в подвале! Так, по-доброму, просто захотели и сделали! Стук каблуков опять стал все громче, и я мысленно посчитала до семи, чтобы успокоиться. Дальше я не успела, потому что звонкий голос вновь прервал все мои действия.

— Вот! Я нашла. Я сама не могу быстро это прочитать…

Я посмотрела направо и обнаружила Николь уже рядом с собой. Только не закатывай глаза, Лео! Терпение не твой конек, но теперь слишком многое поставлено на карту. Я взглянула на обложку книги и с трепетом обнаружила, что мой план уже начал осуществляться.

— "Географические открытия", — произнесла я вслух и не смогла не улыбнуться.

— Держи! — Николь передала книгу мне в руки и села на прозрачный стул. — Ну садись рядом и почитай что-нибудь, — произнесла она, хлопая ладонью по спинке стула, стоящего рядом с ней.

Я присела и сдержала свой порыв открыть в книге страницы про Крайний Север. Нельзя показывать свою заинтересованность. Безразличие, бесстрастность, безэмоциональность должны на время стать моими помощниками в прохождении этого этапа пути, этого края обоюдоострого лезвия, где шаг влево или вправо означал провал и гибель. Я открыла страницу про Побережье, где на пол страницы красовалось лазурного цвета море, и начала читать, быстро и четко произнося каждое слово. Николь меня не останавливала, и мне пришлось прочитать целую главу. А потом раздались аплодисменты, но не от девушки, сидящей рядом со мной, а от юноши, стоящего в дверном проеме.

— Ну надо же! Они все-таки умеют читать!

В его голосе злая ирония, а взгляд далек от восхищенного.

— Ник сегодня не в настроении, — сказала Николь, глядя на меня, как на диковинную зверушку.

Только сейчас я обратила внимание на то, что девушка очень красива. Пожалуй, слишком прекрасна для северянок, которые были в моем воображении. Они представлялись мне белобрысыми, бледными, блеклыми и с совсем непривлекательными лицами.

— Это было так прекрасно, — продолжала Николь. — Не обращай внимания на моего брата! Как тебя зовут?

— Леона.

— Леона, теперь ты официально будешь читать вслух книги, когда мне захочется различных познаний.

— Что, Николь, от твоих журналов, ты совсем деградировала и разучилась читать? — насмешливым голосом произнес Ник.

Я посмотрела на него с недоумением, думая, что уж со своей сестрой он обойдется без сарказма.

— Ты бы молчал, вечно угрюмый человек! Последнее время только и делаешь, что ворчишь.

— Хочу и ворчу, — пробормотал Ник и сел напротив Николь. — А ты к свадьбе готовься!

— Какой ты добрый, братишка!

Наверное, все братья и сестры примерно так и препираются, я с Экбертом не исключение, но эти превзошли даже нас. Я встала со стула и медленно отходила назад с книгой в руках, надеясь, что про меня забудут. Бонни уже успела все сделать за меня и скорее всего ушла за горячим блюдом, пока я читала Николь.

— Куда пошла? — грубо поинтересовался Ник, пристально глядя на меня.

— За горячим, — отозвалась я, пытаясь прикинуться простушкой.

— С книгой?

Я сделала вид, что впервые увидела ее в своих руках, и состроила озадаченное выражение лица.

— Я забыла про нее…

— Читать умеешь, а соображать нет?