В итоге резко усилилась зависимость промышленности от банкиров. В 1916 г. банковский каптал посредством кредитов и приобретения акций контролировал свыше трети производства в сфере тяжелой промышленности. В сфере лёгкой промышленности несколько ведущих банков почти полностью контролировали отдельные отрасли, например, всю торговлю хлопком в Российской империи – а в условиях войны хлопок это не только ткани, но и основа производства пороха.
Для поверхностного взгляда выглядело парадоксом, что на фоне мирового конфликта, на фоне военных тягот в тылу и на фронте, частные банки Российской империи переживали настоящий расцвет. Их прибыль и капиталы росли как на дрожжах – например, крупнейшие московские банки, занимавшие скромное место на фоне столичных коллег из Петрограда, в 1916 г. в два раза увеличили свою чистую прибыль, по сравнению с 1915 г.
Так Московский Купеческий банк по итогам 1916 г. выплатил акционерам по 3009 руб. дивидендов на каждые 12 тыс. руб. акционерного капитала. Показательно, что крупнейшей операцией банка за предшествующий год стали многомиллионные кредиты для товарищества «Коксобензол». Собственником данного предприятия был Николай Второв, на тот момент, по оценкам СМИ, обладатель самого крупного личного состояния среди российских бизнесменов. «Кокособензол» производил химические элементы, критически важные для создания взрывчатых веществ – самый дефицитный и востребованный товар в эпоху мировой войны.
Пока страну и армию сотрясала череда кризисов («снарядный голод», нехватка сапог и винтовок, «сахарный кризис», железнодорожный кризис, и как финал – приведший в итоге к февральской революции хлебный кризис), в банковской сфере наблюдался масштабный подъём. С 1916 г. даже начался учредительный бум – в Петрограде тогда учредили кредитных организаций столько же, сколько за период с 1889 по 1911 гг.
Буквально накануне февральской революции в столице империи возникают: Петроградский банк (2 января 1917 г.), Восточный банк (24 января), Русский Коммерческий банк (1 февраля). Последним банком, созданным в царской России, стал Золотопромышленный банк, учреждённый в Петрограде 15 февраля 1917 г., ровно за неделю до начала эпохальных потрясений.
Глава 20. Не менять Сахалин на винтовки – жизнь российского Дальнего Востока в годы Первой мировой войны
В сражениях Первой мировой войны приняли участие более 100 тысяч человек, призванных на фронт с территории современного Дальневосточного федерального округа. Это огромные цифры, учитывая, что к 1914 году на этих землях проживало всего лишь около 1 миллиона 230 тысяч мужчин и женщин – в пять раз меньше чем сегодня! Но война, это не только боевые подвиги в окопах, это еще и напряженная работа и жизнь в тылу. Расскажем об этой роли Дальнего Востока в годы Первой мировой войны – о том, почему Владивосток стал тогда главным портом Российской империи, где в Приамурье жили турецкие пленные и как северный Сахалин не стали менять на японские винтовки.
Сам факт начавшейся в 1914 году мировой войны делал Владивосток важнейшим портом нашей страны. Конфликт с Германией блокировал морскую торговлю Петербурга и других прибалтийских и финских портов Российской империи. Когда через три месяца в войну вступила Турция, оказалась прервана международная торговля и портов Чёрного моря. Мурманска и железной дороги к нему на момент начала войны ещё просто не существовало, а работу единственного в европейской части страны Архангельского порта, оставшегося неблокированным вражескими флотами, зимой существенно затрудняли льды Белого моря. К тому же морская «дорога» в Архангельск проходила через воды, где действовали немецкие подводные лодки.
Таким образом, Владивосток с осени 1914 года остался единственным в России крупным морским портом, через который беспрепятственно и безопасно круглый год могли поступать грузы, необходимые для обороны страны. В те дни военный губернатор Приморской области Арсений Сташевский, обращаясь в столичный Петроград, сообщал, что отныне «Владивосток как транзитный пункт для грузов, идущих из-за границы на театр военных действий, может стать одним из величайших в мире транзитных портов». Для этого, по мнению Приморского губернатора, требовалось ускорить строительство новых портовых сооружений и причалов.