Неожиданная Россия

Японские публичные дома в Приморье и Приамурье в силу хорошей организации и строгого соблюдения медицинского контроля нередко числились в высшей ценовой категории. В Благовещенские конца XIX в. лучшие «дзёро» брали 3 руб. за визит или 6 руб. за ночь, а в столице Приморья их коллеги того же уровня квалификации были ещё дороже – до 10 руб. за ночь. Большие для той эпохи деньги, когда средняя зарплата рабочего едва превышала 20 руб. в месяц.

Вообще цены на подобные услуги весьма разнились по стране в зависимости от региона. Для богатых мегаполисов, например, Москвы и Варшавы расценки были почти одинаковы: в самых дешевых легальных борделях за визит брали от 15 копеек, а за ночь – от 50 коп. В наиболее дорогих варшавских и московских домах терпимости «визит» стоил 5 рублей, а ночь – 10 руб. Самые дешевые бордели в Российской империи век с лишним назад располагались в Ферганской области, лишь недавно переставшей быть Кокандским ханством. Там в легальных борделях высшей категории за визит брали от 10 копеек, а за ночь – 40 коп.

«Ужасы китайского квартала»

Показательно, что на 1908 г. лишь 6 из 16 официальных публичных домов Хабаровска были русскими. Большинство, 8 «домов», были японскими и еще 2 – китайскими. На самом деле реальная картина проституции сильно отличалась от официальной статистики – помимо зарегистрированных по закону «домов терпимости» повсюду работала масса нелегальных. Особенно много таких создавали на нашем Дальнем Востоке китайские мигранты, большинство которых так же находились и работали на землях России нелегально.

По оценкам полиции в 1913 г. на тысячу китайцев, работавших в Приморье и Приамурье, приходилось не более 30 китаянок. Не удивительно, что когда двумя годами ранее полиция провела рейд по двум улицам Владивостока, то насчитала там более 50 «домов разврата», в которых работало минимум 250 проституток. Из них японскими было 4 заведения с 22 «падшими женщинами», а все остальные дома были китайскими с работницами из Китая. В отличие от японцев, китайцы не хотели тратиться на соблюдения предписанных законом формальностей, к тому же большая часть нелегальной китайской проституции контролировалась организованной преступностью.

Газеты нередко писали о самых чёрных и порою страшных фактах этой стороны жизни. Так издававшаяся в Благовещенске газета «Амурский листок» 27 июня 1914 г. поместила статью под характерным названием «Ужасы китайского квартала» – местный журналист описывал, как хозяйка нелегального китайского борделя замучила до смерти 19-летнюю проститутку Юн-Хуа, а коррумпированная полиция отказалась возбуждать дело, признав, что несчастная «отравилась опиумом».

Во Владивостоке несколько раз безуспешно пытались наладить контроль за китайской проституцией. Этого требовала пугающая статистика – как минимум половина, из нелегальных проституток, задержанных полицией и обследованных врачами, болели различными венерическими недугами. Весной 1907 г. по приказу губернатора Приморской области по всему Владивостоку расклеили переведённые на китайский язык объявления, в которых выходцам из Китая предлагалось в месячный срок зарегистрировать дома терпимости. За такую регистрацию от имени губернатора обещали отсутствие полицейского преследования за прежнюю нелегальную деятельность, и даже снижение для китайских проституток в два раза всех обязательных сборов за врачебный надзор по сравнению с тем, что платили японские и русские публичные дома. На столь щедрый призыв властей откликнулось ровно… 0 китайских воротил коммерческого секса.

В следующем 1908 г. городские власти Владивостока попробовали пойти другим путём – наняли частного детектива из Китая, но как только тот принёс первые данные на 451 нелегальную проститутку, тут же со стороны местных китайцев посыпались десятки жалоб на соотечественника с обвинением его во всевозможных преступлениях. В итоге арестованы были не содержатели притонов, а тот, кто пытался расследовать их преступную деятельность…

В начале 1910 г., когда вновь попытались провести учёт нелегальных борделей, то прокурор Владивостока оказался буквально завален жалобами со стороны китайцев, которые уверяли, что полиция якобы насильно записывает в проститутки их добропорядочных жён. Скандал и расследование дошли до верхов дальневосточной власти, и полицмейстеру Владивостока пришлось оправдываться перед губернатором Приморской области: «Податели жалоб – отнюдь не оскорблённые в своих семейных чувствах люди, а содержатели проституток-китаянок, торговцы живым товаром, снабжавшие им Владивостокский рынок разврата…»

«Публичные дома представляют из себя разведывательные бюро…»