Неожиданность. Тетралогия

Он покрутил стаканчик в воздухе в горизонтальной плоскости и быстро понюхал. Удовлетворенно заметил:

— Совсем другое дело! — и пригубил напиток.

Я повторил раскрутку, понюхал. Получилось! Запах стал интенсивнее, гораздо насыщеннее. В новой гамме отчетливо проступили запахи лимона, абрикоса, ананаса, и даже наносило чем-то бананово-шоколадно-заманивающим.

Однако кабатчик-то чует что-то совсем другое!

— Хрисанф, но у меня какие-то совсем другие запахи… Может я неправильно нюхаю?

Средневековый сомелье рассмеялся.

— Так и должно быть. Мы с тобой понюхали вдвоем и учуяли два разных запаха, понюхает десять человек — будет десять разных мнений. Этим и отличается букет хорошего вина от запаха дешевых поделок. Здесь ошибиться невозможно — у каждого из нас свой жизненный опыт.

Теперь тебе для лучшего понимания букета и вкуса вина нужно не торопясь покатать его во рту, и только потом глотать.

Покатал, глотнул. Ммм! Букет запахов усилился и засиял новыми ароматами. Терпкий насыщенный вкус оставил приятное послевкусие. Вот теперь можно и посмаковать.

Мы сидели, выпивали и разговаривали.

Хрисанф в свою пору служил поваром в разных местах. Дома богатых людей виделись облегчением после заплеванных портовых харчевен, а когда его переманил к себе и увез в Константинополь один из родственников императора Алексея Комнина, жизнь там показалась кулинару просто раем.

Но гордый нрав и вспыльчивость не позволяли повару долго засидеться на одном месте, и, хотя знатный ромей платил ему очень щедро, Хрисанф в обход подающей кушанья прислуги ухитрился поругаться с всесильным императорским советником и вынужден был оставить службу. Несмотря на более чем заманчивые предложения знати о работе, он предпочел вернуться в Херсонес и купить здесь таверну вместе с домом.

Только и в торговый-то сезон дела шли так себе, а сейчас прямо волком выть охота — не идет народ, хоть тресни.

— Первый год ты здесь хозяйствуешь? — поинтересовался я.

— Да первый, будь он неладен! Продавать, наверное, эту корчму буду, место видать глухое. У нас в доме еще две пустующие комнаты стоят с отдельными входами, и от них тоже никакой пользы нету.

— Любое место раскрутки требует. Сразу много не заработаешь, приучать приезжих именно к тебе ходить надо. А первые годы активно заманивать купцов к себе придется.

— Низкими ценами, что ли их заманивать?

— Низкие цены это для матросов, да проезжей рвани всякой. Твоими золотыми руками другие кушанья стряпать нужно — вкусные, как во дворце и по разумной цене.

— Не поймут!

— Надо сразу объяснять это будущим посетителям.

— По улицам, что ли, мне бегать? — набычился Хрисанф.

— Для этого есть другие люди.

— Не знаю таких!

— Да он сегодня целый вечер перед глазами мелькал! Заняться ему явно нечем, тележку какую-то пустую катает, а язык подвешен очень хорошо, слова нанизывает уверенно.

— Христо, что ли? Немного он пока мне посетителей привел!

— Не так работает, навыка нет. В любом деле правильный подход важен. Вот он, кстати, и воротился, явно несолоно хлебавши.

Ламврокакис присел к нам с расстроенным лицом.

— Какие эти твои молодые жадюги! Я их довел до корчмы, где самое лучше пиво в городе подают, так они меня мало того, что медной монеткой не уважили, так даже пивком не угостили! А у самих денег здоровенный кошель!

— На чужой каравай рот не разевай! — пояснил я зарвавшемуся хапуге, — не все коту масленица! Иван эти деньги с бою взял, убил самого страшного нашего врага. Мы всей толпой не осилили, а он раз — и прибил.

— А что ж ты его отсюда-то вышиб?

— Не понравилось, как он дело повел.

— А ты нравный!

— Да еще и с поганым характером, — дополнил я объективную характеристику. — За это не ведись, тебя это не касается. Мы с Ваней близкие друзья, сегодня поругались, завтра помиримся. А вот к тебе серьезный разговор есть.

— Слушаю!

— Хлебни-ка пока винца вместо пивца для поддержания разговора.

Христо тут же протянул цепкую ручонку к заветному кувшинчику. Трактирщик напрягся.

Я треснул Ламврокакиса по хищной лапе.

— Это не трогай! Это не для тебя! Боярам только идет. Вон из любого другого кувшина наливай, взыску не будет.

Хрисанф выдохнул с облегчением.

— Есть для тебя возможность зарабатывать значительные деньги ежедневно, пить-есть за чужой счет и ночевать в приличном месте тоже бесплатно.

Христо встрепенулся.

— Говори скорее, чего за это делать нужно будет, не томи!

— Да ничего особенного. Подождать нужно будет в порту корабль, поймать приехавших купцов, и привести их сюда. И все дела.

— Да не каждый согласится за это денег дать!

— А тебе и не нужно с них деньги брать. Соврешь чего-нибудь почему ты бессеребренник, расхвалишь таверну и особенно повара. Мол он в Константинополе родственника императора, тоже Комнина, кормил. Вернулся потому что сам захотел хозяином стать, недавно купил корчму.

— Это же все вранье! Вдруг спросят, кого именно кормил, а я что? Буду стоять да глазами моргать? Побьют, как пить дать побьют!

— Хрисанф, расскажи.