Непал. Винтажный роман

– Я очень признателен, сэр, да. Но… мои ноги начинают мёрзнуть. И я предпочитаю вернуться в лагерь. Если можно…

Честно сказать, мы с Луи удивились, тем более что трудности, ожидающие впереди, никак не прогнозировались – пока это было пусть и высотное, со всеми вытекающими трудностями, но в целом обычное восхождение:

– Конечно, как хочешь…

– Спасибо!

– Вот так… с мечтами о «генеральском звании»!

Впрочем, термин «обычное» подходит сюда весьма условно. «Обычная» ночь прошла не просто без сна – ночь состояла из мучений: снег наваливал на палатку так, что, казалось, она нас раздавит. Мы ворочались и толкали стены палатки, пытаясь избавиться от удушающего снежного груза. А когда удавалось, полотнища палатки начинали хлопать, хрупкий домик трясло, и возникало ощущение, что нас вот-вот унесёт. Мы хватались за стойки палатки, вполне сознавая, что это никак не может помочь. Ну а что делать?

Когда наступил рассвет, осталось одно желание: скорее уйти из этого проклятого места. Надо бы попить чаю… Я оглядываюсь по сторонам: кто вскипятит чай? Смешно! Как будто вокруг десять человек. А нас только двое. И ни один из двоих не хочет заниматься чаем. Это и понятно: значительные усилия требуются даже на то, чтобы вытащить самого себя из спального мешка и достать оттуда же ботинки. Они стали твердыми как дерево. Я сумел всё-таки зашнуровать ботинки, а Луи просто плюнул и кое-как заправил шнурки внутрь. Надо чаю… А вообще-то зачем? Ни есть, ни пить не хочется. Обойдёмся без чая!

– Но без поклажи не обойтись. Что вы намеревались взять с собой на вершину?

– Вы спрашиваете про рюкзаки? Конечно, мы укладываем рюкзаки. Я помещаю туда тюбик сгущённого молока, несколько кусков нуги. Так всегда принято у восходителей. А как же? Надо обязательно закусить на вершине, иначе не хватит сил на спуск! Засовываю пару носков. Аптечку. Пробую кинокамеру. Она не работает! Какого ж чёрта я её сюда тащил? Хорошо, что хоть фотоаппарат не замёрз и действует. Рюкзаки в итоге получились лёгкими, потому что почти всю одежду мы напялили на себя. Естественно, пристегнули кошки. Вышли.

– А как обстояло с погодой?

– Погода? Погода была ясная, солнечная, чудесная, если бы не жуткий холод. Ну, так. Идём около семи часов. И оказываемся на вершине…

– Выглядит слишком просто. Пошли и пришли?

– Нормальный человек всё равно не поймёт – сколько ни рассказывай о простом или сложном в альпинизме. Ладно, если вам любопытно, буду объяснять «на пальцах». Хотя пальцев у меня нет.

Склон, по которому мы лезем, покрыт фирном. Знаете, что такое фирн?

– Да, знаю, это спрессованный снег – очень плотный, но ещё не лёд.

– Верно. Но фирн здесь присутствовал в виде корки, она то и дело проламывалась. И, провалившись, наши ноги барахтались в мягком пушистом снегу, что сильно замедляло движение. Первому идти заведомо труднее, поэтому мы периодически менялись: один прокладывает путь, а спутник идёт след в след.

На дикий холод я уже жаловался, и добавить нечего: он не оставлял нас и во время ходьбы. Луи поступал очень рационально: периодически снимал свой незашнурованный ботинок и разминал пальцы ног руками – его преследовала мысль о возможном обморожении. Потом, когда ботинки немного размякли при ходьбе, он всё-таки завязал эти злополучные шнурки.

А что происходило с сознанием! Каждый из нас погружался в свой собственный, как бы отделенный от других мир; мозги затуманивались. При этом я четко понимал, что «крыша» может конкретно поехать в любой момент, она уже частично поехала, и надо что-то с этим делать. Самое лучшее, на мой взгляд, считать: скажем, прикинуть в подёрнутом пеленой мозгу, сколько шагов осталось пройти до очередного ориентира, и считать их. Окажется меньше – чудесно. Получится больше – ну и что? Значит, прогноз расстояния в шагах придётся скорректировать. Или думать постоянно про те же шнурки! Вознести их в ранг самого важного предмета и мысленно развязывать, завязывать…

Звуки приглушены, уши словно заложены ватой. Когда я наблюдаю Луи со стороны – всё происходит в рамках реальности: вот я, здесь, а вот он, там. Но я и себя наблюдаю со стороны и анализирую собственные движения как движения другого человека. Я дышу, а другой человек слушает моё дыхание. Ловлюсь на том, что подсказываю что-то другому себе, и другой «я» выполняет. А потом он подсказывает мне, и первый «я» поступает так, как он сказал.

Тем не менее привыкаем и к этому, плетёмся потихоньку с передышками. Но тут сюрприз: перед нами встала скальная стена. Штурмовать её в лоб мы никак не можем: верёвку оставили в палатке, чтобы уменьшить вес, да и сил для серьёзного лазания нет. Значит, надо пытаться обойти стену, но как, мы пока не знаем. Останавливаемся и молча думаем. Внезапно Луи хватает меня за руку и хрипло спрашивает:

– Если я не пойду дальше и вернусь, что ты будешь делать?

Мне, конечно, не безразличны такие слова. Мне обидно. Но я для себя решение принял, и ничто не может его изменить.