Непобедимые скифы. Подвиги наших предков

Всадники спешились, и Милида, привязав свою лошадь на виду у амазонок, словно говоря: вот я, никуда удирать не собираюсь, поспешила к Сагиру. Тот отвернулся, но вдову так просто не возьмешь, сначала слегка коснулась грудью его руки, потом прижалась плотнее. Сармат чуть отстранился, Милида прижалась сильнее, ее голос снова зажурчал:

– Сагир… ну Сагир… посмотри на меня!

– Чего ты хочешь?

– Я соскучилась. – Вдова многозначительно облизала губы языком. Ее рубаха уже была предусмотрительно расшнурована на груди. Не давая сармату опомниться, она еще потянула завязки, и крупная грудь едва не вывалилась из разреза. – А помнишь, как меня лечил? Это было чуть дальше, во-он там где-то… А у меня снова синяк, ехала на чужом коне. Не полечишь?

Сагир пожалел, что постарался устроиться со своим конем в стороне от остальных; если бы вокруг были скифы или вообще амазонки, Милида не стала бы приставать вот так откровенно. А тут он в стороне, рядом никого, зато жаром желания пышет горячее тело вдовы… Та хорошо знала, что делать, сама взялась за завязки штанов сармата, Сагир отбросил ее руку:

– С ума сошла!

– Пойдем вон туда, там нас не увидят. Ну, пойдем, я соскучилась. Неужели ты меня не хочешь, Сагир? Ну хоть разочек?

Проклиная приставучую вдову и особенно себя за зов плоти, за то, что ее шепот и близость горячего тела возбудили настолько, что готов повалить проклятую тут же, Сагир подтолкнул Милиду к зарослям. Та сообразила быстро:

– За конем спрячься.

Они действительно отошли к кустам за боком коня Сагира, но дальше сармат его не повел. Наспех привязал к ближайшему дереву и юркнул следом за Милидой. Та и впрямь соскучилась по ласкам сармата, а потому объятия были бурными.

Дайрана заметила, что вдова куда-то исчезла, с тревогой подозвала к себе Залину:

– Где Милида?

Ту просто передернуло от презрения:

– С Сагиром в кустах!

– Значит, мне снова ждать стрелы откуда-нибудь, – невесело усмехнулся Скопасис.

– Да ты что?!

Постепенно стан успокоился. Хотя всем хотелось скорее в бой, но врага не видно, приказано ждать, они ждали. Разгорелись костры, снова жарилось мясо, пересмеивались люди. Все понимали, что Аморг в тот же день не вернется, потому готовились к ночевке.

А Аморг, переправившись обратно, бросился по следам отряда к стану Антира, моля богов только о том, чтобы успеть вовремя! Кони несли его быстрее ветра. Скиф старался ехать по краю леса, чтобы, если вдруг придется, скрыться за деревьями. Солнце уже поднялось совсем высоко, вот-вот начнет опускаться… Помогало то, что ехал на восход, светило оно в спину, не мешая глазам. И все же…

Он и сам не смог бы объяснить, что заставило его вдруг обернуться уже на самом краю огромного поля, когда почти нырнул в перелесок. Вздернутый конь поднялся на дыбы, захрипев. Такого хозяин себе никогда не позволял. Конь был согласен скакать быстро и долго, но останавливаться вмиг, задрав голову вверх из-за дернутых удил… Аморг похлопал его по шее:

– Прости.

Те, кого скиф увидел, также поспешили укрыться в зарослях. Аморг толкнул коня ногами:

– Вперед!

Но поехали не вперед, а почти вернулись именно туда, где только что в кустах исчезли несколько всадников, привлекших внимание Аморга. Он не верил своим глазам – на одной из лошадей явно ехали две всадницы! А сердце подсказывало: Асиат!

– Не может быть!

Всадников не видно, а стрела от них могла прилететь в любой миг, потому Аморг, уже не скрываясь, закричал на всю округу:

– Асиат! Асиат!

Из зарослей отозвался голос, но не амазонки, хотя и девичий:

– Аморг! Мы здесь!

Ему навстречу выехал всадник; только приблизившись, Аморг узнал одного из скифов Палия.

– Аморг, ты откуда здесь?

– А вы? – Он уже увидел остальных, двух мужчин и… Асиат с Лейлой! Причем Асиат сидела на коне позади персиянки и выглядела хуже некуда, бледная, измученная, ее даже привязали к Лейле, чтобы не свалилась.

– Мы к Скопасису.

Всадники соскочили с коней, осторожно сняли девушку и посадили на землю. Лейла принялась хлопотать вокруг подруги, смачивая ее лицо водой, вытирая выступивший на лбу пот.

Аморг ошалело смотрел на эту картину.

– Ты чего? Ты куда мчался-то?

Скиф замотал головой:

– Вот змея! Вот гадина!

– Кто?

– Милида! Она догнала нас и сказала Скопасису, что Лейла пыталась ее убить и теперь хочет убить Асиат и Антира!

Услышав имя Милиды и Скопасиса, Лейла просто подскочила:

– Она уехала убить Скопасиса! Ее надо догнать! Мы не успели…

Аморг сник:

– Эта змея сумела обмануть царя и Дайрану. Он оставил ее в отряде.

От отчаяния Лейла готова была кричать, в ее глазах стояли слезы, а губа была закушена едва не до крови.

– Не бойся, за ней следят амазонки. Дайрана велела.

– Где они?

– Переправились через Гипанис и ждут меня.

– Почему ждут?

Пришлось рассказать о словах Милиды про Уштана и обман ойранцев. Лейла едва не застонала:

– Она обманула Скопасиса! Уштан не знал, куда ушел Дарий, никто не знал! Их просто бросили ночью, и все.

Но скифы с сомнением качали головами:

– А вдруг Уштан просто тебе ничего не сказал, а Милиде сказал?

В конце концов решили, что один из скифов вернется к Антиру, а остальные поспешат к Скопасису.