Непобедимые скифы. Подвиги наших предков

– Дайрана, Дайрана, кроме амазонок и сарматов, ни у кого женщины не скачут верхом, не стреляют из луков и не бьются мечами.

– Ну и неправильно! – был приговор предводительницы амазонок.

Скопасис ответил смехом. Он уважал Дайрану с ее девушками, но не считал, что все должны так же держать ногами здоровенные камни, или метать копья или вон, как Лейла, до дрожи в руках натягивать тетиву на лук.

Царь подсел ближе к персиянке:

– Пойдем, научу натягивать тетиву.

Та только кивнула. Горло перехватило так, что не глотнуть. Амазонки лишь покосились в их сторону, девушки уже привыкли к мысли, что персиянка вполне достойна их царя. Никто ее персиянкой и не называл, говорили «наша Лейла» и считали амазонкой.

Скопасис внимательно оглядел лук Лейлы.

– Кто тебе подбирал тетиву и налучье?

– Стрия.

– Ах старая хитрюга!

Лейла не поняла сказанного по-скифски замечания, а Скопасис отмахнулся. Он уже понял, почему персиянка не может натянуть тетиву – строгая старуха завязала петлю на ней так, что не всякая сильная мужская рука дотянет. Кого она хотела воспитать? Тут Залине не под силу.

– А кто тебе натягивал?

– Сама Стрия.

– Кто?!

– Стрия, – испугалась удивления Скопасиса Лейла.

«Ой-ой, какая же сила была у этой старухи в молодости?!» – изумился царь, но говорить ничего не стал. Натянул тетиву сам, потрогал, убедился, что звенит, протянул Лейле:

– Снять сможешь?

– Снять могу.

Действительно сняла, а вот вернуть на место нет. Скопасис взял лук и молча чуть передвинул закрепляющий узел. Потом показал, как лучше держать лук при надевании тетивы. Девушка кивнула:

– Это я знаю.

– Ну. Попробуй еще раз.

Немного погодя у Лейлы восторженно блестели глаза:

– У меня получилось! У меня получилось!

Скопасис спрятал улыбку в усах:

– Сделаешь так два десятка раз, будет получаться совсем легко.

Лейла не знала счета, пришлось показать раскрытые пальцы ладони:

– Вот столько и еще раз столько. Учись, амазонки умеют и писать, и считать!

Девушка снова расстроилась, далеко ей до амазонок! Скопасис обнадежил:

– Научу!

Уверенная, что с таким учителем быстро освоит все, что нужно, Лейла принялась натягивать и снимать тетиву.

Когда Скопасис вернулся к костру, оставив персиянку в стороне возиться с луком, Залина осторожно поинтересовалась:

– Неужели получилось?

– Конечно!

– Как тебе это удалось?

– А ты ее тетиву трогала? Стрия ей туже мужского лука сделала, не всякий скиф справится. Лейла говорит, что Стрия сама натягивала.

В ответ рассмеялась Дайрана:

– Скопасис, Стрия и сейчас кого хочешь в бараний рог согнет! Ты не смотри, что она скрюченная, в ней силы, как в трех скифах, вместе взятых! Вот и Лейлу так учила, только времени не хватило.

Асиат уже ходила и на коне сидела сама, понятно, среди своих и выздоравливать легче, а главное, быстрее. Аморг продолжал ходить кругами, но к самой амазонке не подходил. Это надоело Залине, девушка покосилась на одиноко сидевшего скифа, на подругу и вдруг решительно направилась к Аморгу.

Ткнув его в бок излюбленным приемом, Залина поинтересовалась:

– И долго ты так будешь?

– Как?

Руки амазонки сами собой привычно уперлись в бока:

– Тебе Асиат нужна?

– Да.

– Тогда чего сидишь?! А ну иди к ней!

Аморг осторожно покосился на девичью компанию. Как к такой подойти? Он не Сагир, чтоб отболтаться сразу от всех. Залина снова скомандовала:

– Иди! Я отправлю ее напоить коня.

Вернувшись к костру, амазонка чуть было не ткнула и Асиат в бок, но вовремя сдержалась, только что-то зашептала почти на ухо. Дайрана, заметив ухищрения Залины, только усмехнулась. Девушка сама переживала за оставленного в стане Антира Вордера, все казалось, что без нее скифа загубят. Не раз пришлось убеждать, что если Стрия сказала, что будет жить, значит, нечего беспокоиться.

Асиат встала и отправилась к своей лошади. Встревоженная Лейла тоже поднялась со своего места. Персиянка опекала царскую дочь, как малого ребенка. Но Лейлу за руку задержала Залина:

– Сядь-ка, я тебе что-то скажу.

– Потом, Асиат что-то нужно…

– Сядь, я тебе сказала! То, что нужно Асиат, тебе не нужно.

Оглянувшись, Лейла увидела, как к ее подруге, ведущей в поводу лошадь, подошел Аморг.

– Стой! – Рука скифа перекрыла путь. Пожелай Асиат, она могла бы легко убрать эту руку или просто обойти, но девушка остановилась, правда, глядя в сторону. – Асиат, почему ты не носишь сережки, которые я тебе подарил?

Скифы не лгут, не уходят от ответа, это унижает свободного человека. Асиат ответила правду:

– Потому что они напоминают мне тебя.

– Ты не хочешь меня вспоминать? – Аморг пытался заглянуть в глаза девушки, но та упорно смотрела вдаль, а на ее ресницах, кажется, показалась влага.

– Не хочу!

– Почему?

И снова Асиат не скрыла своих мыслей.

– Потому что ты с Милидой…

– Я не был с ней, не был, слышишь?!

Кажется, Асиат чуть растерялась.

– Но Милида всем рассказывала, какой ты… ласковый и… и умелый!..

Глаза девушки умоляли: только не отвернись, скажи правду! Аморг не отвел своего взгляда, хотя рассердился:

– Ты кому веришь, Милиде или мне?!

Но Асиат все еще сомневалась:

– Но Сагир был с Милидой, я сама знаю…

– Сагир – да! А я нет!