Непобедимые скифы. Подвиги наших предков

Сагир проснулся от крика, его звал… голос Милиды! Сармат вскочил на ноги. Откуда здесь вдова?! Но вокруг было тихо, стан спал, горели дозорные костры, похрапывали кони…

Устроившись на войлочной подстилке досматривать сны, сармат, однако, так и не сомкнул глаз до самого утра. Как ни боролся Сагир сам с собой, забыть Милиду так и не смог. Ему вдруг показалось, что если бы увезти вдову подальше от людей, заставить забыть о жажде власти, то из нее вышла бы хорошая жена… К чему Милиде царская власть? Скифы никогда не согласятся признать над собой женщину, тем более такую…

Сагир вспоминал ненасытность вдовы теперь уже не с раздражением, а с усмешкой. Вот где она сейчас? Исчезла в лесу, украв его коня. Если совсем честно, то сармат догадывался о ее намерениях и попросту позволил сделать это. Пусть бежит, может, хоть у Дария найдет свое место. Знать бы только, что с ней все хорошо. Но как раз этого не было, ойранцев вот-вот догонят и попросту уничтожат. Что, если Милида среди них?

Сагир совсем запутался в своих мыслях и желаниях и долго лежал, закинув руки за голову и глядя в начавшее хмуриться небо. Давненько не было дождя, земля и все живое истосковалось по воде с неба. Сармат усмехнулся, бог воды Борис помогал скифам, все время, пока глупый ойранский царь со своим огромным войском топтал скифские степи, с неба не упало ни капли. Ойранцы страшно мучились от жажды, потому что колодцы скифы просто засыпали или отравили. А вот теперь, когда жара уже не очень нужна, собирается дождь.

Он начался ночью, пошелестел по листьям, сделал воздух тяжелым, даже тугим от запаха прелой прошлогодней травы и листьев. Но уставшие от многодневной жары люди и кони словно ожили, даже повеселели.

В утреннем шуме и суете никто не заметил коня, вышедшего к стану. Когда жеребец наконец попался на глаза одному из скифов, тот окликнул:

– Эй, Сагир, смотри!

Сармат обернулся на зов и обомлел. Неподалеку стоял конь, которого увела Милида! Сагир подскочил к своему жеребцу, оглядывая его. Седло, уздечка, даже седельная сумка, все было на месте!

– А где твоя хозяйка? – осторожно поинтересовался сармат. Конь почему-то кивнул головой.

Сагир задумался. Что могло случиться? Конь жив, здоров и, видно, не так давно вез на себе кого-то. Ну, кого, ясно, тогда где сама Милида?

К сармату подошла Дайрана:

– Сагир, твой конь вернулся?

Сармат кивнул, что он мог еще сказать? От Дайраны ничего не укроется, тоже внимательно осмотрев жеребца, амазонка покачала головой:

– На нем два дня назад ездили…

Вдруг Сагир сообразил:

– Милида могла уйти с ойранцами! А конь не захотел!

– Куда уйти? – прищурила глаза Дайрана. – Куда могли уйти ойранцы?!

– Я не знаю.

Разговаривать было некогда, отряд с рассветом поднялся, чтобы идти к Истру. Дайрана все же подъехала к Скопасису:

– Вернулся конь Сагира. Один.

Царь только скосил глаза, хмуро поинтересовался:

– Она пропала?

– Не знаю, – как и Сагир, вздохнула амазонка.

Не успев закрыть глаза, Милида проснулась снова от непонятного шума. Что-то тихо шелестело. Вдова с ужасом прислушалась, сердце билось так, что, казалось, заглушит даже непонятный шелест. Ужас сковал все тело Милиды, дыхание остановилось. Что это, змеи?!

На ее лицо вдруг упали несколько капель. Дождь! Вдова облегченно выдохнула, это дождь шелестел по листьям! Несильный, но настойчивый теплый дождь, залог плодородия.

Он закончился только к утру. Насквозь промокшая Милида спать уже не смогла и с первыми лучами солнца сделала новую попытку выбраться из западни. Удалось не скоро, хотя теперь вдова уже не цеплялась бестолково за сползающую землю, а постаралась понять, где край прочнее. И все равно не получалось. Милида с отчаяньем огляделась. Увидев в углу белеющую кость, она едва не закричала от ужаса. Неужели кто-то все же нашел свою смерть в проклятой яме?! Кто это, волк, человек?..

Осторожно, словно погибший мог вдруг ожить и наброситься на нее, Милида шагнула к тому, что привлекло ее внимание. Ногой чуть двинула прошлогодние прелые листья и засмеялась: то, что в рассветном слабом свете показалось костью, было простым обрубком дерева. Вдова осторожно потрогала страшный сук, потом взяла его в руки и принялась скрести податливую землю, образовывая в стенке подобие ступени. Когда окончательно рассвело, две ступеньки были готовы. Этого все равно оказалось мало, нужны еще две.

И тут нога Милиды скользнула по мокрой ступеньке, и она упала лицом вниз. Все бы ничего, не ушиблась, но, уже собравшись просто подняться, увидела прямо перед своим носом… настоящие кости, причем это был череп! Как оказалась наверху, Милида не помнила, не понадобились и еще две ступени. Некоторое время она лежала прямо на влажной земле, не замечая ни падающих сверху капель, ни того, что вокруг собирается все больше воды.