Неподобающая Мара Дайер

Его лицо находилось всего в дюймах от моего. Голова моя лежала у него на плече, в ложбинке у шеи. Он нес меня на руках. Не в психушке. И не в Конвеншн-центре.

— Ной, — прошептала я.

— Я здесь.

Он усадил меня на пассажирское сиденье и, наклонившись, смахнул с моего лица несколько прядей. Он не сразу убрал руку.

— Что случилось? — спросила я, хотя сама это знала.

Я потеряла сознание, увидев прошлое. И теперь дрожала.

— Ты упала в обморок во время моего великолепного представления.

Ной говорил легкомысленным тоном, но явно был потрясен.

— Низкий уровень сахара в крови, — солгала я.

— Ты вопила.

И меня поймали на лжи.

Я откинулась на спинку пассажирского сиденья.

— Прости, мне жаль, — прошептала я.

Мне и вправду было жаль. Я не могла даже выбраться на свидание, не рассыпавшись на кусочки. Я чувствовала себя полной дурой.

— Тут не за что извиняться. Не за что.

Я улыбнулась, но улыбка получилась неубедительной.

— Признайся, это было странно.

Ной промолчал.

— Я могу все объяснить, — сказала я, когда туман в голове немного рассеялся.

Я могла объяснить. С меня причиталось.

— Не надо, — тихо сказал он.

Я резко рассмеялась.

— Спасибо, но мне бы не хотелось, чтобы ты подумал, будто это моя обычная реакция на выставки искусства.

— Я так и не думаю.

Я вздохнула и с закрытыми глазами спросила:

— Тогда что думаешь?

— Ничего, — ровным тоном ответил он.

Необъяснимо! Почему Ной так беспечно относится к тому, что я тут устроила? Я открыла глаза, чтобы посмотреть на него.

— Тебе совершенно не любопытно? — с легкой подозрительностью спросила я.

— Нет.

Ной смотрел прямо перед собой, все еще стоя у машины. Это было очень подозрительно.

— Почему?

Мое сердце стучало как бешеное, пока я ждала ответа. Я понятия не имела, что скажет Ной.

— Потому что, по-моему, я и так знаю, — ответил он и посмотрел на меня сверху вниз. — Даниэль.

Я потерла лоб, сомневаясь, что правильно расслышала.

— Что? Какое он имеет отношение к…

— Даниэль мне рассказал.

— Рассказал тебе что? Вы же только что познакомились…

Ох. Ох.

Меня заложили.

Вот почему Ной никогда не спрашивал о моей старой школе. О моих старых друзьях. Ни единого вопроса о переезде, хотя он в Майами тоже был относительным новичком. Он даже не спросил о моей руке. Теперь я поняла почему: Даниэль ему все рассказал. Мой брат намеренно не причинил бы мне боль, но он уже не в первый раз действовал как маленький мамин прихвостень. Может, он считал, что мне нужен новый друг, и сомневался, что я сама с кем-нибудь подружусь. Самоуверенный поганец.

Ной закрыл пассажирскую дверцу и занял сиденье водителя, но не завел машину. И он, и я долгое время молчали.

Когда я вновь обрела голос, я спросила:

— Сколько ты знаешь?

— Достаточно.

— Что это за ответ?

Ной закрыл глаза, и на долю секунды я почувствовала себя виноватой. Отбросив вину, я посмотрела через окно на чернильно-черное небо, лишь бы не смотреть ему в лицо. Ной мне солгал. Это он должен был чувствовать себя виноватым.

— Я знаю о… О твоих друзьях. Мне жаль.

— Почему ты просто мне не рассказал? — тихо спросила я. — Почему солгал?

— Наверное, думал, что ты сама об этом упомянешь, когда будешь готова.

Хоть я и не собиралась на него смотреть, все-таки я посмотрела. Ной вяло вытянул ноги и похрустывал костяшками пальцев, совершенно безмятежный. Интересно, почему его вообще все это заботит?

— Чем Даниэль тебя подкупил, чтобы ты пригласил меня на свидание?

Ной недоверчиво повернулся ко мне:

— Ты что, сумасшедшая?

У меня не было хорошего ответа на этот вопрос.

— Мара, я расспросил Даниэля.

Я заморгала. Что?

— Я расспросил его. Про тебя. Когда ты отругала меня после урока английского. Я запомнил тебя по… Я выяснил, что у тебя есть брат, поговорил с ним и…

— Я ценю твои попытки, — перебила я, — но ты не обязан прикрывать Даниэля.

Лицо Ноя ожесточилось. Уличный фонарь над нами отбросил на его щеки тень от ресниц.

— Я не прикрываю. Ты не разговаривала со мной, и я не знал…

Ной умолк, не сводя с меня глаз.

— Я не знал, что делать, понимаешь? Я должен был узнать тебя поближе.

Не успело с губ моих сорваться: «Почему?», как Ной ринулся дальше:

— Помнишь, когда мы были в туалете?

Он продолжал, не дожидаясь моего ответа:

— Тогда я решил, что заполучил тебя.

Лукавая улыбка появилась лишь на долю секунды.

— Но потом ты сказала, что слышала… Кое-что… Обо мне, и вошли те девчонки. Я не хотел, чтобы они распускали о тебе грязные сплетни. Христа ради, ведь это была твоя первая неделя в школе. Ты не должна была с таким столкнуться, тем более когда тебя еще никто не знал.

Я лишилась дара речи.

— А потом я увидел тебя в Саут-Бич. В том платье. И просто решил — да пошло все к чертям собачьим, я все равно эгоистичный ублюдок. Кэти дразнила меня, что я всю неделю хмурюсь, а я рассказал, что это из-за тебя. А потом ты просто… убежала. Поэтому нет, я не прикрываю Даниэля. Я не знаю, что делаю, но только не это.

Он уставился вперед, в темноту.

Туалет. Клуб. Я насчет всего ошибалась.

Или… Ошибалась ли? Это могло быть просто очередной игрой. Было так трудно понять, что же реально.