Непогребённые (СИ)

   -Ну не знаю... Народ разве собрать?

   -Народ собрать дело недолгое, да...А что, и соберём. Нука, покличь Фафаню-то?

   -Фафаня! - Крикнул Михей.

   -Чего? Вот он я! Аль нужен?

   -Нужен, - пробасил Василий. - Очень даже нужен. Ты вот что... Сбегай-ко, позови

  сюда народ. Луку, да Семёныча, да Егора-кузнеца... А лучше вообще всех. Скажи, Василий

  зовёт. Да не тряси пепел на пол, чучело!

  ...

   Вскоре в избе стало не продохнуть от народа, кое-как разместившегося за столом.

   -Слышь, Василий, -спросил Егор,- ты чего нас вытащил-то?

   -Скоро узнаешь, - сказал Василий, ставя на стол четверть самогона. - Все здесь?

  Щас вам Михей расскажет, что к чему, а там решать будем.

   Михей встал и рассказал о занявших его деревню французах, но, однако, не столь

  подробно, как до этого Василию, просто потому, что изрядно подустал за день, да и

  выпитое ранее давало о себе знать.

   -Ну, что решать будем? - спросил Василий.

   -А что решать, что они нам сделают? Ну хранцузы, ну и что? - спросил маленький

  лысый Лука.

   -Что-что, - взъярился Михей. Думаешь легко тебе будет для Симки твоей могилу

  копать, как придут?

   -А чего копать-то? Нешто убъют они её? Да нахрен она им сдалась-то!

   -В том-то и дело, что нахрен! - заорал Михей. Что думаешь, от балды чтоль

  несу?Аль делать мне нехрен, сюда ехать, да с тобой, дурнем лясы точить? Да каб Ульянка

  моя жива была, сидел бы я тута!Щаз!

   -Да ты только и можешь, что с бабой, - разозлился Лука, а как что.

   -Ша! - Стукнул по столу Егор-кузнец, -Хватит лаять, давайте о деле говорить!

   -Верно, говоришь, Егор, - отозвался Василий, - Так что решать будем?

   -А нечего решать! - заорал -кто-то из угла, -. хранцуз, он что? Он пришёл и ушёл, а

  мы тута жили и будем жить!

   -Хрена! - кипятился кто-то с другого угла. -Да они тебе..

  Что именно они кому, осталось невыясненным, потому что поднялся жуткий шум, в

  котором расслышать ничего уже было невозможно. Некоторое время Василий терпел,

  выжидая чего-то, но потом хватил кулаком по столу, так что даже здоровая бутыль с

  самогоном подпрыгнула и зашаталась. Мужики с окаменевшими лицами уставились на

  бутыль, но она так и не упала. Общий вздох облегчения прокатился по избе.

   -Тихо! - заорал Василий. -Решать надо, или в леса уходим, или басурманов бъём!

  Не выйдет тут отсидется! Аль не знаете, что хранцуз, он от дьявола! Они и крестятся не

  понашему, пятернёй слева направо, и лягушек жрут!

   -А ты откуда знашь? - крикнул кто-то ехидный, чьё лицо невозможно было узнать

  из-за здорового свежепоставленного фонаря.

   -А оттуда, барин сказывал. - А не верите, вот вам Михей подтвердит!

   -Точно, - сказал Михей, - пятернёй, слева направо. А про лягушек не не скажу, не

  видел. Где их щас найдёш-то...

  - Не побъём мы их, никак не побъём. - сказал Тихон. - Ружья у них потому-что.

  -Ну и ружья, ну и что? - встрял в разговор однорукий Никола-солдат. Из ружья ещё

  выстрелить надо. А потом зарядить... - С этими словами он налил себе стакан самогона,

  и лихо опрокинул его в себя.

  -Ты это погодь, - сказал тихо сидящий в углу Ерёма. - Ты к чему это?

   -А к тому, что пока ты заряжать будешь, я тебя по башке сабелькой. Понял, голуба?

  Нас ещё в прусскую его превосходительство генерал Апраксин так учили - "Ты, -говорит,-

  до злыдня доскаки, и руби вмах!"

   -А и правда, - сказал Егор. - Пока они заряжать будут... А начём доскаки-то? На

  Михеевом Серке? Тьфу, Гнедке?

   -Во-во, хмуро сказал Тихон.- Лошадей-то солдаты забрали. Не, не побъём мы их,

  никак не побъём...В леса уходить надыть! С бабами, с дитями, с барахлом!

   -Вот и я говорю, - начал было Лука, но тут же заткнулся, почувствовав увесистый

  тычок в спину.

  Снова поднялся жуткий шум и галдёж. Мнения разделились. Но большая часть мужиков

  была за то, что бы бить. Причём где бить, как бить, это было уже неважно. Главное было

  решено, остальное - детали. Кто-то кричал, что француз не тяжелей снопа, что на вилы

  его брать - сам бог велел, кто-то, войдя в раж, порывался бежать на врага прямо сейчас,

  кто-то уже налаживался уходить в леса, прятаться, пока всё не кончится. Но последних

  было немного, гораздо меньше, чем час назад. И дело было не только в изрядно

  опустевшей бутыли, скорее наоборот. Ну не может русский человек просто так впустить в

  дом бусурманина, да отдать ему всё, что нажито за нелёгкую жизнь, даже если это всё

  только лишь жалкие остатки от барщин, оброков, десятин, да мало ли чего ещё! Главное,

  что своё.

   -Слышь, Михей, - поднялся со своего места Егор-Кузнец, - А сколь их там вообще,

  хранцузов - то?

  На мгновение в комнате наступила тишина. В самом деле, почему-то никто не задался себе

  таким простым стратегическим вопросом.

   -Да ... - замялся Михей, - много, кажись. Поболе чем нас тут.

   -Сотня что ля? - спросил кто-то.

   -Ну, сотня не сотня, а навроде того...

   -Эк, ёлки-горелки! Да где ж мы их хоронить-то будем? - С серьёзным видом

  спросил Фафаня. Весёлый смех прокатился по залу, впервые за вечер. Даже Василий

  позволил себе улыбнуться.

   Кузнец что-то хотел сказать, но на него зашикали. Он только махнул рукой, и уселся

  на лавку.

  -Ну значит решили, - сказал Василий. - Хранцузов бить будем. Фафаня впереди