Непокорная

Данилович был доволен. Богатства, которые лежали здесь, в палаточном дворце великого визиря и в шатрах других османских сановников, помогут королю упрочить свои позиции в Польше. Возможно, Яну Третьему даже удастся добиться, чтобы Якуба назначили его преемником еще при жизни отца. Но в первую очередь нужно было закрепить победу.

– Его светлость Карл Лотарингский прислал курьера. Он призывает немедленно пуститься вслед за турками.

– Это было бы разумно. – Несмотря на эти слова, Ян Третий продолжал сидеть. Изнурительный марш и напряженная битва истощили его силы. Но король не хотел в этом признаваться, поэтому поджал губы и повернулся к советнику: – Отправьте Карлу Лотарингскому следующее сообщение: мой конь, а также лошади моих всадников истощены и проголодались. Они должны получить овса и воды и отдохнуть. Как только они восстановят силы, мы отправимся в погоню за турками и окончательно их прогоним. При этом мы завоюем много земель, мой друг. Ваша задача – провести переговоры с советниками императора и выяснить, какие из отвоеванных земель достанутся Польше. Император Леопольд в долгу перед нами, ведь мы спасли его столицу, империю и корону.

– Я передам ваши слова, – ответил Данилович. – К тому же прямо сейчас нам все равно не удалось бы отправиться в погоню за турками. Армия налетела на турецкий лагерь, как рой саранчи, и продолжает его грабить. Мы сможем начать преследование врага только завтра утром.

Ян Третий немного подумал и кивнул:

– Завтра утром я въеду в Вену и отправлюсь в собор Святого Стефана – на богослужение в честь нашей победы.

Данилович взмахнул рукой, выражая несогласие:

– Ваше величество, мне сообщили, что император Леопольд хочет первым войти в освобожденный город, чтобы его встретили как спасителя.

– Кто вел войска в бой, я или император? – сердито спросил король. – Это я спас его столицу! Если бы мы, поляки, остались дома, уже через несколько дней на вершине собора Святого Стефана появился бы мусульманский полумесяц, а к молитве венцев призывал бы муэдзин. Я имею право войти в этот город первым, равно как и потребовать для себя самую большую долю добычи. Найдите несколько красивых произведений искусства для императора, господина Лотарингского и обоих курфюрстов, чтобы они не думали, будто мы о них забыли. А сейчас я напишу два письма, одно своей супруге, другое – его святейшеству папе римскому, чтобы сообщить им обоим о нашей славной победе.

– Ваше величество может назвать эту победу величайшей, – ответил Данилович и попросил разрешения удалиться.

– Стой! – воскликнул король. – Что слышно о татарах?

– Хан Мурад Герай увел своих воинов, так и не вступив в бой, – сообщил Данилович.

– Это нехорошо, – сказал Ян Третий. – Теперь они смогут противостоять нам в следующей битве. Значит, мы должны разить турок еще сильнее.

– В таком случае нам не следует долго оставаться в Вене, ваше величество.

Король хотел устроить торжественный въезд в освобожденный город и отслужить благодарственный молебен, но в то же время понимал необходимость следовать за врагом.

– Друг мой, наши люди заслужили день отдыха. После этого они еще быстрее поскачут вдогонку за турками, – сказал он наконец.

– Как прикажете, ваше величество, – произнес Данилович и откланялся.

18

Поначалу добыча Адама была незначительной. В одной палатке он нашел лишь несколько слитков золота, в другой – красивый кинжал, но ему все никак не попадались сокровища, которые могли бы превратить его из мелкого шляхтича в дворянина высшего ранга. Другим членам его отряда повезло больше. Добромир Капуста обнаружил длинную нить жемчуга, которую несколько раз обмотал вокруг своей шеи, и Бартош Смулковский тоже красовался в дорогом ожерелье.

Наконец Адам вошел в большую палатку. Сначала он увидел там лишь женскую одежду, разбросанную по земле. Он отшвырнул ее в сторону кончиком сабли, чтобы проверить, нет ли под вещами золота или драгоценных камней. Затем Османьский услышал шум в отгороженной части палатки и обернулся.

Занавеска, которая разделяла палатку, слегка дрожала, как будто кто-то приподнял ее и тут же снова опустил. Выставив перед собой саблю, Адам сделал шаг вперед, резко отодвинул занавеску и увидел старуху, прижимавшую к себе мальчика лет трех. Она заголосила, сняла дешевое ожерелье и дрожащей рукой протянула его Османьскому.

– Будь милосерден, не убивай нас! – взмолилась она по-турецки.

Адам фыркнул, но опустил саблю:

– Я не убиваю старух и детей.

Лицо турчанки стало менее испуганным, и она указала на мальчика:

– Это сын Селим-паши. Я уверена, в ближайшее время он отправит гонца и предложит за мальчика выкуп!

– Пойдем! – приказал Адам женщине и забрал у нее ожерелье.

«Это лучше, чем ничего», – сказал он себе, размышляя о том, какой выкуп потребовать за сына паши.

Снаружи Османьский встретил Войслава. Юноша, как и все, отправился на поиски добычи и радовался, что ему удалось найти несколько золотых слитков. Увидев Адама и его пленников, Войслав ухмыльнулся: