Непокорная

– Разрешите представить вашему величеству отважного воина Эрнста Рюдигера фон Штаремберга. Вместе со своими людьми он героически противостоял армии Кара-Мустафы.

Вместо того чтобы ответить так же напыщенно, король крепко обнял Штаремберга.

– Я каждый день молил Ченстоховскую Божью Матерь, чтобы Она дала вам силы сдержать турок, пока мы не прибудем! И Она исполнила мою просьбу! – воскликнул Ян Третий и перевел взгляд на Лотарингского. – Скоро я въеду в город, чтобы поблагодарить Господа за нашу славную победу! Ваше место рядом со мной!

На лице Карла Лотарингского отразилась такая мука, словно ему вырвали все зубы. Придворная палата императора Леопольда ясно дала понять, что никто из полководцев не должен войти в город прежде, чем в него вступит сам император. Но если запретить Яну Третьему въезжать в Вену, это может привести к расторжению союза с Польшей. Поэтому герцог вынужден был кивнуть и поспешил удалиться, сославшись на то, что ему нужно навестить раненых. По мановению его руки драгун привел коня, и, поклонившись, Карл Лотарингский уехал прочь. В этот момент Ян Третий заметил Адама и его спутников и помахал им рукой:

– Османьский, пускай ваши люди отполируют до блеска свои доспехи и шлемы. Вы будете сопровождать меня в городе!

– Как прикажете, ваше величество! – Адам поклонился и повернулся к остальным: – Вы слышали, что сказал король? Мы поедем вместе с ним!

– Да здравствует Ян Третий, да здравствует Польша, да здравствует Османьский! – бодро воскликнул Игнаций, едва не забыв поклониться его величеству.

2

Боясь нарушить приказ императора, венцы не открыли перед Яном Третьим ни одни городские ворота, лишь расчистили дорогу перед брешью, которая образовалась после взрыва турецкой мины. Штаремберг приказал засыпать кратер землей, чтобы высокий гость мог въехать в город на коне, и надеялся, что это не разгневает императора Леопольда.

Ян Третий был благодарен Богу за то, что им с союзниками удалось одержать столь значительную победу над численно превосходящим врагом. Зрелище в поле за городскими воротами казалось ему недостаточно торжественным. В великолепной одежде, с саблей на боку, которая открыла ему путь в Вену, Ян Третий поскакал к городу. За ним последовали сотни воинов, в том числе и Адам со своим отрядом, знаменосцем которого по-прежнему была Йоханна.

Лешек, Войслав и многие другие воины, однако, остались позади, охраняя палатку, в которую люди Адама принесли свою добычу. Турецкий лагерь все еще не был до конца разграблен, и тех, кто обыскивал его сейчас, не особо беспокоило то, что кто-то уже успел заявить о своих правах на желанную добычу. Тобиаш Смулковский тоже не принимал участия в параде в честь победы: его горе из-за смерти брата было слишком глубоким. К тому же Бартош погиб от руки австрийца и Тобиаш не хотел иметь с ними ничего общего.

Представители магистрата встретили Яна Третьего возле бреши, которой при помощи гирлянд и флагов придали подобие ворот. К счастью, их торжественное обращение было коротким, и вскоре король со своим окружением уже ехал по улицам города.

Их приветствовала ликующая толпа. Мужчины и женщины бросались к Яну Третьему, чтобы прикоснуться к его коню, сапогам и одежде. Юные девушки дарили ему цветы, пожилые женщины, опустившись на колени, благодарили Бога за то, что Он вовремя послал к ним польского короля.

Адама и его всадников тоже приветствовали с восторгом. Одна дерзкая девушка подбежала к нему, встала на цыпочки и поцеловала. Увидев это, Йоханна презрительно скривилась. «Это было бы последнее, что сделала бы я», – подумала она и внезапно увидела эту нахалку перед собой.

– Поцелуемся, гусар? – спросила девушка и засмеялась.

Словно пытаясь кому-то что-то доказать, Йоханна наклонилась к ней, притянула к себе и прижалась губами к ее рту. «С таким же успехом я могла бы поцеловать подушку или кружок колбасы», – сказала себе Йоханна. Она отпустила девушку и поехала дальше.

Та протиснулась между Карлом и Игнацием, и последний со смехом поднял ее и посадил перед собой в седле. Этого дерзкая девица не ожидала. Она поцеловала Игнация, потом наклонилась к Карлу и коснулась губами и его, а затем соскользнула обратно на землю и со смехом побежала дальше.

На горизонте показался собор Святого Стефана. Перед ним собралась такая толпа, что Йоханна не знала, удастся ли им с друзьями пробраться к входу. Однако затем горожане расступились, давая дорогу польскому королю. Женщины и мужчины стояли на коленях с четками в руках и молились за здравие своего спасителя.

– Такой прием мне по душе! – воскликнул Адам.

Ян Третий спешился и вошел в собор. За королем последовали десятки армейских офицеров и дворян, во главе которых шагали оба гетмана. Станислав Сенявский взглянул на Османьского и его всадников. Польный гетман был недоволен тем, что ему так и не удалось подкупить Адама. Семья Сенявских боролась за власть и влияние в Польше, и слава героя вроде Османьского пришлась бы им как нельзя кстати.