Непокорная

– Что это значит? – резко спросил Адам и заметил, что мужчины, стоявшие рядом с Игнацием, вздрогнули.

– Он, – Карл показал пальцем на Мышковского, – утверждает, будто наш отряд не получил хорошего провианта только потому, что вы не дворянин, а всего лишь сын турецкой рабыни, которого не признала семья вашего отца.

– Так и есть! – Игнаций начал борьбу за главенство в отряде и не собирался отступать.

Однако вместо того чтобы вступить с ним в спор, Адам скрестил руки на груди и строго посмотрел на своих людей:

– Вы можете побывать в отрядах, которые возглавляют Чарторыйский, Каминьский, Остроготский или Жолкевский, и спросить, какой провиант австрийцы поставили им. Если продовольствие, полученное ими, лучше, я покину пост капитана и вернусь домой.

Это заявление напугало некоторых воинов, и группа вокруг Игнация стала меньше. Несколько человек побежали к другим отрядам, чтобы узнать, как обстоят дела с провиантом у них.

Когда гусары вернулись, их лица были красными от гнева.

– Эти проклятые австрийцы всем поставили дерьмо! – крикнул один из них.

– Пан Рафал Данилович поехал жаловаться чиновникам. Надеюсь, скоро мы получим провиант получше, – сказал Адам и направился к палатке Йоханны.

Карл последовал за ним.

– Вы действительно собирались оставить пост капитана? – спросил он у Османьского.

Адам повернулся к нему и пожал плечами:

– Нам всем следовало бы закончить этот военный поход. Вена спасена. Зачем нам продолжать бороться против турок здесь, где от этого выигрывает только Австрия, вместо того чтобы отвоевывать земли возле наших границ?

– Скажите это королю! – произнес Карл со сдержанным смехом.

– Ян Третий Собеский – хороший полководец и прекрасный король, но он пытается поймать журавля в небе. Он хочет угодить Леопольду Австрийскому, надеясь, что тот отдаст за его сына представительницу дома Габсбургов и поддержит принца Якуба как его преемника на польском престоле. Однако нет ничего хорошего в том, чтобы быть зависимым от чужаков. Яну следовало бы навести порядок у себя дома, заставив магнатов признать его власть. Вспомни хотя бы этих проклятых литовцев. Король призвал их, как и нас, поляков, пойти против турок. Но видишь ли ты в этой армии Огиньского, Сапегу, Паца или Радзивилла? Эти господа очень медленно собирают свои войска и наверняка присоединятся к нам уже тогда, когда все бои будут окончены и мы разобьем зимний лагерь.

Карл редко слышал, чтобы Адам говорил с таким негодованием. Теперь он также задался вопросом, какой смысл в военном походе, который выгоден только союзникам.

– Если бы они хотя бы обеспечивали нас как следует, я бы не возмущался, – произнес наконец Карл.

– Это показывает, что они хотят от нас избавиться! – заявил Адам.

– Точно так же, как от саксонцев!

Османьский посмотрел на Карла с удивлением:

– О чем ты?

– Пока это только слухи. Говорят, что курфюрст Саксонии Иоганн Георг хочет вернуться домой со своей армией, потому что австрийцы осудили его солдат как еретиков и плохо с ними обращаются.

– Так вот какова благодарность дома Габсбургов! Друг мой, хоть я люблю и почитаю короля, нам все же следует покинуть армию и вернуться домой. Я мог бы отвезти Йоханну к своей матери…

– К рабыне, как называет ее Игнаций?

– Она была дочерью вождя черкесского племени и должна была выйти замуж за турецкого сановника. Но на свадебную процессию напали, и она оказалась в плену. – Голос Адама прозвучал резко, ведь он думал, что Карл относится к его матери пренебрежительно.

Однако молодой немец подумал о Мундже, которая стала его пленницей, как мать Адама была пленницей Анджея Сенявского, и улыбнулся:

– Я был бы счастлив, если бы Йоханна жила в безопасности у вашей матери. Пока моя сестра остается с нами, я то и дело ожидаю, что она схватит саблю и бросится навстречу врагам.

Адам засмеялся:

– Да, она на это способна! Клянусь Пресвятой Богородицей, я редко встречал таких упрямых женщин. И все же она мне нравится.

Это прозвучало так странно, что Карл строго посмотрел на Османьского:

– Если вы, как и Игнаций, хотите сделать мою сестру своей любовницей, моя сабля преподаст вам урок!

– Я люблю Йоханну и хочу на ней жениться, – вырвалось у Адама. Он сжал правую руку в кулак и ударил по ладони левой. – Клянусь Пресвятой Богородицей, не знаю, что на меня нашло. Твоя сестра заносчива, насмехается надо мной и наверняка была бы не против меня застрелить. Но я все равно ее люблю!

Карл покачал головой и протянул Адаму руку:

– В таком случае мне остается вам лишь посочувствовать! Йоханна бывает чертовски упрямой, и, в отличие от меня, она злопамятна.

– И у нее тяжелая рука! – Адам ухмыльнулся и указал на выход из палатки. – Надеюсь, Данилович возвращается с провиантом. В противном случае наши люди разбегутся в поисках еды. А здесь на многие мили вокруг нет ни единого колоска.

9

Молитвы Адама были услышаны: Рафал Данилович вернулся во главе шеренги повозок с провиантом. Его сопровождал Карл Лотарингский. Он тут же извинился перед Яном Третьим за этот скандал.