Непокорная

– Я смогу избежать этого брака лишь в том случае, если вернусь домой уже женатым человеком. Ты красива, и у тебя доброе сердце. К тому же я надеюсь, что я что-то для тебя значу. Достаточно ли этого, чтобы ты согласилась стать моей женой?

– Вы хотите жениться на мне, бездомной сироте?

Юная турчанка не верила своим ушам. В отличие от мусульман у нее на родине, мужчинам-христианам разрешалось иметь лишь одну жену, и Карл хочет, чтобы ею стала она, Мунджа.

– Я и не мечтал о лучшей невесте, – сказал Карл с улыбкой. – Хоть мне и придется выплатить Гунцбергу компенсацию за несостоявшийся брак, думаю, для этого мне хватит золота, которое я добыл под Веной. Я также везу домой замечательных лошадей и смогу заняться коневодством. К тому же Аллерсхайм и Эрингсхаузен приносят довольно большой доход, и мы сможем жить безбедно.

– Вы действительно хотите жениться на мне, несмотря на то что у меня нет ничего, кроме этой одежды? – спросила Мунджа. Карл не заметил ее странной интонации.

– Кстати о твоей одежде. С тех пор как я снова тебя нашел, ты все время носишь одно и то же платье и этот потрепанный плащ. Тебе нужно их выбросить. Я позабочусь, чтобы еще до отъезда из Вены у тебя был новый наряд!

Мунджа посмотрела Карлу в глаза и поняла, что он не знает о слитках золота и драгоценных камнях, которые она вшила в подол одежды. Он действительно хотел взять в жены ее, а не ее богатство. Мунджа разрыдалась.

– Что с тобой? – испуганно спросил Карл.

– Это слезы радости! – ответила она и вытерла глаза грязным рукавом. – Ты чудесен! Ты князь князей! Я должна целовать тебе ноги.

– Если ты поцелуешь меня в губы, этого будет вполне достаточно, – ответил Карл и хотел притянуть ее к себе.

К его удивлению, Мунджа вырвалась из его объятий и сняла плащ.

– Подержи, – попросила она.

Карл взял у нее плащ и вздохнул, почувствовав его вес.

– Почему он такой тяжелый? – удивленно спросил граф.

– Пожелав оказать моему отцу последний знак своей милости, падишах прислал ему кисеты, полные золота и драгоценных камней. Обеспокоенный приказами Кара-Мустафы, отец велел мне вшить драгоценности в подол моего платья и плаща, чтобы не потерять наше небольшое сокровище во время побега. Тут достаточно золота, чтобы заплатить невесте твоего брата, и даже после этого нам обоим хватит на то, чтобы, как ты говоришь, жить безбедно.

На мгновение Мунджа почувствовала страх. Что, если Карл заберет у нее сокровища, а затем все же решит жениться на другой?

Но Карл обнял ее, прижал к себе и поцеловал. Отпустив Мунджу через какое-то время, он радостно улыбнулся ей:

– Идем, нам нужно найти священника, который обвенчает нас уже сегодня, а также портного, чтобы ты могла въехать на территорию Аллерсхайма, как подобает жене графа!

– Ты действительно князь князей, – прошептала Мунджа и хотела опуститься перед Карлом на колени.

Но он остановил ее и обнял за талию:

– Я счастлив, что нашел тебя, Мунджа! Йоханна уедет с Адамом Османьским в Польшу, и моему сердцу было бы грустно.

– Я не хочу, чтобы твоему сердцу было грустно, – ответила Мунджа и позволила ему еще раз себя поцеловать.

Затем, взявшись за руки, они вернулись к остальным.

Кульчицкий в это время разговаривал со старой турчанкой. То, что он сказал, ей понравилось. Она закивала.

– Наконец-то мы избавимся от нее и от мальчика, – с облегчением произнес Адам.

– Мне тоже не хотелось бы везти их в Аллерсхайм, – признался Карл. – Старуха с трудом привыкает к здешней жизни, а отнимать сына у отца казалось мне жестоким…

– Тебе придется проявить жестокость и отнять сына у Геновевы. В противном случае он впитает ненависть к нам с материнским молоком, – сказала Йоханна.

– С материнским молоком вряд ли, ведь у этого мальчика наверняка есть кормилица, как подобает благородному отпрыску, – ответил Карл с некоторым напряжением.

Ему в любом случае придется проявить твердость. Нельзя оставлять ребенка на попечение Геновевы. Этого мальчика должны вырастить люди, не одержимые жаждой мести.

– Я позабочусь о его судьбе, – сказал Карл, чтобы успокоить сестру, и подозвал к себе Кульчицкого. – Мне нужен священник, который обвенчает меня с дочерью Исмаил-бея!

Торговец посмотрел на него, наклонив голову:

– Она мусульманка. Ни один священник не согласится вас обвенчать!

– Мать воспитала меня в христианской вере. Поскольку отец любил ее, он позволил это, – объяснила Мунджа. – Кроме того, вам следует называть его Исмаил-пашой, а не Исмаил-беем. Именно таким было звание моего отца, пока Кара-Мустафа не добился его изгнания.

– Если вы воспитаны в христианской вере, это другое дело. Однако священник наверняка захочет получить пожертвование, – задумчиво произнес Кульчицкий.

– Вы хотите пожениться? Да, мне следовало бы об этом догадаться! – Адам обнял Карла и Мунджу, а затем посмотрел на Йоханну. – Почему бы нам к ним не присоединиться? В конце концов, Карл и ты – близнецы, а близнецы все делают вместе!