Непокорная

Вместо ответа Адам подошел к шкафу, сколоченному из грубых досок, достал оттуда маленький железный ларь, открыл его и вручил Карлу и Игнацию небольшую сумму.

– Надеюсь, этого хватит. Больше у меня нет, а я не хочу ни к кому обращаться за помощью.

– Звучит так, будто кое-кто не должен знать о том, что мы едем в Варшаву, – с ухмылкой заметил Игнаций.

– Так и есть, – ответил Адам и похлопал Карла по плечу. – Я передаю Яна в твои руки, Кароль. Лучше всего, если ты назначишь его своим заместителем. Тогда твоему брату будет чем заняться и он не сможет все время вспоминать о том, что застрелил человека.

– Это не первый случай. Когда по дороге в Польшу на нас напали грабители, Ян убил как минимум одного из них, – тихо сказал Карл.

Игнаций кивнул головой:

– Когда мы обороняли крепость от татар Азада Джимала, Ян сражался вместе с остальными и застрелил нескольких врагов. Лешек, Добромир и другие еще несколько дней его за это расхваливали.

– Одно дело – защищать свою жизнь, и совсем другое – застрелить человека так, как сегодня.

На этом Османьский закончил и приказал Карлу и Игнацию ложиться спать. Сам он тоже вернулся в постель, но еще какое-то время пребывал в смятении: Адаму мерещились то тихие шаги, то блеск клинка, который вот-вот должен в него вонзиться.

15

Несколько человек грозились отомстить Йоханне, узнав о смерти Фадея, но Адам тут же прогнал крикунов из крепости и решил первые два дня ехать вместе с отрядом Карла. Дальше, по его мнению, друзья Фадея не станут преследовать близнецов.

Хоть солдаты прошлым вечером и напились, сборы прошли быстро. Адам лично сжег капитанский дом и осознал, что покидает это место без сожаления: предательство Фадея навсегда отравило его воспоминания о крепости.

Несколько солдат вспомнили Людвика, которого смерть настигла во время совместной поездки с Фадеем. Кое-кто теперь сомневался в том, что их товарищ действительно погиб от руки татар. Тем не менее никто не знал истинной причины его смерти, поэтому Йоханна не подозревала, что она не только спасла жизнь Османьскому, но и отомстила убийце за смерть молодого воина.

Когда деревянная крепость запылала ярким пламенем, поляки отправились в путь. Чтобы добраться до места назначения, нужно было ехать много дней, при этом не только Адаму было любопытно, какие задачи им могли поручить так близко к столице. Кроме того, Османьский сожалел, что из-за поручения Даниловича у него не было времени на то, чтобы отвезти Йоханну к своей матери. Он решил наверстать это, как только появится возможность.

Первым от товарищей отделился Игнаций со своим отрядом. Он отправился в том же направлении, что и друзья Фадея. Но Игнация это не беспокоило, ведь он тщательно подобрал людей и знал, что с их помощью справится даже с превосходящим по численности противником.

Карл и Йоханна попрощались с Адамом через два дня. Девушка ехала рядом с братом, погруженная в собственные мысли, но уже не такая подавленная, как после убийства Фадея. Напоследок она оглянулась на Османьского, вздрогнула от его пристального взгляда и, повернувшись к брату, сказала:

– Я рада, что мы наконец-то избавились от его общества.

– Когда он отсутствовал, дисциплина в отряде пошатнулась, – напомнил Карл.

Он говорил правду, но Йоханна была не готова сказать об Османьском что-то хорошее.

– Он сам в этом виноват! Зачем он назначил Фадея своим заместителем? Если бы на месте казака был Игнаций или ты, такого не произошло бы.

– В любом случае мы уже в пути и, надеюсь, скоро доберемся до Варшавы, – ответил ей брат и пустил мерина рысцой.

Йоханна оказалась рядом с Лешеком, который слегка пришпорил коня, чтобы ее догнать.

– Ты можешь доверять мне, малыш, – произнес старик с улыбкой. – Остальные слепы, но у меня-то есть глаза. Если кто-нибудь из парней попытается тебя обидеть, скажи. Хоть у меня и нет одной ноги, но правая рука все еще крепко держит саблю.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Йоханна в замешательстве.

– Думаю, это и так понятно. На границе тебе редко приходилось надолго выезжать в степь, а в крепости была уборная. Теперь же, во время поездки, у тебя могут возникнуть трудности. Думаю, ты не станешь возражать, если при необходимости я повернусь к тебе спиной, закрыв от остальных.

– Ты знаешь… – сказала Йоханна и, испугавшись, замолчала.

– Я же говорю: у меня есть глаза. Ты похожа на привлекательного парня, но под твоей одеждой кое-что скрывается. Меня лишь удивляет, что Османьский до сих пор этого не заметил. Ему ведь не откажешь в наблюдательности.

– Он нехороший человек! – вырвалось у Йоханны.

– Так зачем же ты спасла ему жизнь? – насмешливо спросил Лешек.

– Фадей хотел убить Османьского моим кинжалом. Поэтому мне пришлось остановить казака, чтобы самой не прослыть убийцей.

Лешек тихо рассмеялся:

– Не пытайся меня обмануть, девочка. Было темно, и ты не могла видеть, чей именно кинжал Фадей держит в руке.

– Но я сразу его узнала!

– Знаешь, девочка, что мне в тебе нравится больше всего? Твоя искренность! Мое предложение остается в силе, и я буду рад, если ты его примешь.