Непокорная жена повелителя иллюзий

— Да. То есть… нет. Был еще один джентльмен. Правда, он вовсе не джентльмен, как оказалось.

— И где же побывал ваш зонтик у этого, как вы выразились, «недоджентельмена»?

— Зря смеетесь, — насупилась я. — Молодой даме нелегко постоять за себя, у нас нет железных кулаков или бранных слов, способных донести обидчику его неправоту.

— Зато у вас есть зонтик, — улыбнулся Брендон.

— И я превосходно умею им управляться.

— Не сомневаюсь, Изабель. Вы особа всецело одаренная.

— Опять смеетесь?!

— Ну что вы, вовсе нет, — нагло солгал граф Арундел — С удовольствием подарю вам зонтик при случае — пополню, так сказать, оружейные запасы. А сейчас пойдемте — я провожу вас до каюты, в столовую возвращаться не стоит.

— Да? — огорчилась я.

Опять останусь без ужина, ну да ладно, мне не привыкать.

Брендон сопроводил меня до дверей и ушел, а вскоре явился лакей с тележкой, уставленной тарелками.

— Милорд приказал принести. Для вас.

— Спасибо, — поблагодарила я, снимая серебряную крышку с одного из блюд.

Я успела плотно поесть, полюбоваться закатом, достать кружевной зонтик, убрать его обратно и измерить шагами каюту вдоль и поперек. Прошел час. Второй. А Брендон так и не явился.

Где его, да простит меня Всевышний, кряцевые демоны носят? Ладно, кто не успел, тот спит на полу!

Хейли помогла снять платье и облачиться в воздушный пеньюар, усыпанный кружевными оборками.

— Вам очень идет голубой цвет, — заметила горничная, — Милорд останется доволен.

— Что? А… да… спасибо, Хейли, можешь быть свободна.

— Доброй ночи, миледи, — служанка сделала книксен и удалилась.

Я отправилась за ширму, чтобы привести себя в порядок перед сном. Пока умывалась, до ушей донесся скрип открываемой двери.

Явился, значит…

Наскоро вытерла лицо, поплотнее закуталась в пеньюар и вышла.

— Ваше сиятельство, надеюсь, вы не…

Осеклась и замолчала, поняв, что разговариваю с пустотой. В комнате никого не было. Показалось? Странно… Пожав плечами, направилась к кровати, и, выбрав самую мягкую подушку, отнесла ее в кресло.

— Одеяло тоже отдам, — пробормотала я себе под нос, поглаживая теплое стеганое покрывало.

Пока разбиралась с бельем, не заметила, как из-под кровати показалась рука. Цепкие пальцы схватили за щиколотку и сжали, причиняя боль.

Все произошло так быстро, что я не успела даже вскрикнуть. Чужое прикосновение, рывок, и я лечу на пол. Глухой удар вышиб весь воздух из груди — дышать нечем, холод от пола забирается под пеньюар. Голова кружится, стены и потолок ходят ходуном, я пытаюсь приподняться на локтях, но вновь падаю вниз. Скрюченные ногти покрытых черными символами рук, что словно щупальца какого-то монстра лезут из-под кровати, сжали лодыжку до нестерпимой боли…

— Неееееет! — всхлипнула, пытаясь схватиться за ножку стоявшего рядом стула — почти получилось, но стул с грохотом упал, а пальцы беспомощно сжали пустоту…

Миг — и меня, отчаянно брыкающуюся, затягивают под кровать — я падаю вниз, в бесконечно глубокую, черную бездну. Зажмурилась, не в силах больше терпеть страх, разрывающий сознание, а когда открыла, наконец, глаза — поняла, что стою посреди незнакомого сада.

Что это было…

Попытка ощупать сохранность рук и ног закончилась облегченным вздохом — цела, кажется…

Но где я?

Огляделась. Белые розы. Восхитительные! Клумбы с мозаикой из пионов.

Точь-в-точь как на моих эскизах, а ведь я их еще никому не показывала…

Вздрогнула, заметив мелькнувшую между деревьями высокую девушку. Подол белого платья развивался на ветру, длинные русые волосы мягкими волнами спускались по плечам — неуловимо знакомый, родной образ…

Ничего не видя перед собой, бросилась следом.

— Постойте!

Веселый смех эхом прошелестел в листве.

— Стойте же!

Я бежала, пытаясь ее нагнать, но едва казалось, что я уже почти достигла желаемой цели, как она тут же ускользала, прячась среди цветущих кустов. Обессилев, упала в сочную зелень мягкой, свежей ароматной травы…

— Ну что же ты, уже устала?

Я подняла глаза. Она стояла передо мной и улыбалась. Я уже забыла, как она может улыбаться. Ямочка на левой щеке — у Люка точно такая же. Он очень похож на свою мать…

— Мелиса.

Сестра нагнулась, обхватила теплыми ладонями мои щеки, заставляя взглянуть в яркие голубые глаза.

— Мелиса… Я умерла, да?

Конечно, я умерла. Умерла и попала в загробный мир? Если нет, как тогда объяснить появление старшей сестры?

— Мне так одиноко, Изабель.

— Ох, Лиса, — не сдерживая слез, я заключила старшую сестру в объятия — Мне так тебя не хватало.

— Тебе нравится здесь?

Всевышний, как же так… Все кончено? Бабуля и Люк, и… Брендон. Я ведь так и не сказала ему что…