Непонимание (СИ)

- Ха-ха-ха! Чушь собачья это, а не чувства!

- Прикуси язык, меня это бесит!

- А мне по барабану!

Мы сцепились. Дрался я неважно, но мне помогало то, что я примерно знал все приемы и действия Тома, и мог предугадать их. Кроме того, пробежка и недавняя драка с Беном ослабили Каулитца, поэтому его острые локти, колени и кулаки были менее проворными, а удары менее болезненными и резкими.

- Жиртрест!

- Глиста!

- Зубрила!

- Тупица!

- Ай! Девочка… целочка!

- Пид*рас! Ой!

На шум прибежала мама и заголосила:

- Мальчики? Что происходит?

Отвечать было некогда, а мне еще и нечем – я лежал на ковре с полным ртом ворса, а Каулитц восседал у меня на хребте и, громко пыхтя, прижимал меня к полу, не давая мне двигаться и скинуть его.

- Это что еще за новости? Драться удумали? А ну прекратите!

Мать подбежала и стала прыгать вокруг нас с воплями. Том не охотно сполз с меня и поднялся на ноги, я сел и начал отплевываться, буравя его злобным взглядом. Надменно хмыкнув, этот гад направился к двери, бросив напоследок:

- Фрау Шаффер, вам следовало бы поучить своего сына манерам!

От такой наглости я обиделся на него еще больше, а мама вытаращилась ему вслед, открыв рот. Ну, все, с меня довольно! Пусть сам первый мириться приползет, а я – не буду!

Весь последующий день мы не разговаривали, ехали в автобусе в разных концах салона и даже сели за разные парты, чего раньше никогда не было. Одноклассники и учителя удивленно глазели на нас, но с расспросами не лезли – знали, что когда я не в духе, меня лучше не трогать, а Каулитца и подавно. Хотя я не могу не признать, что без него было скучно и неуютно… Все же это наша первая крупная ссора за все годы дружбы. Всякое вместе пережили, но старались держаться вместе, и тут – на тебе! И из-за чего, главное! Из-за какого-то… кхм, парня. Тьфу, кретинизм, поцапались, как из-за бабы! Я бы посмеялся в любое другое время, но меня напрягает эта ситуация в целом и наша ссора в частности. Ведь мы всегда были не разлей вода, а сейчас Тома словно подменили, и мне эта подмена не очень-то нравится. Этот слюнтяй будто ослеп и оглох, меня вообще не воспринимает, только знай себе скулит по своему Биллу. Первый я сдаваться не собираюсь. И навстречу не пойду, если вдруг случится невероятное, и он решит мириться первым – поставлю перед выбором: или я, или эта его псевдолюбовь. Сколько раз я уже говорил, что больше не буду его поддерживать? Пора уже проявить твердость. Мне нужен мой друг, и я его не уступлю ни Биллу, ни самому Тому.

Литература сегодня последняя. Лучше бы первая, сразу бы сдали – и камень с души. А то отложили экзекуцию на конец дня, хожу теперь, как на иголках весь. И подбодрить некому… Этот тоже неважно выглядит, видно, что поболтать охота, неймется. На уроках крутится, как в попу укушенный, задирает пацанов, с Анжелой чуть не подрался. В глаза не смотрит, отворачивается, Билла гипнотизирует. Не пойду к нему, пусть в одиночку мается. Не хочу снова выслушивать про его «пламенные чувства». Надоел.

Бл*, что же я как нервничаю-то? Подумаешь, стишок рассказать, не в первый раз. Но трясет, как перед экзаменами. Руки дрожат, по спине холодок ползет. Сгрыз себе весь ноготь на большом пальце. Как представлю, что придется выйти перед всем классом и с выражением прочитать рифмованные переживания Шекспира, так сбежать охота! Хоть и выбрал себе кусочек в пьесе, где поменьше слюней и побольше смысла, все равно не охота выделываться перед всеми. Почему день так долго тянется?

Ну, все, началось. Передо мной на парте лежит книга, раскрытая на том отрывке, который я старательно вчера зубрил, несмотря на то, что в голову постоянно лезла наша с Томом ссора. Текст почиркан карандашом, я сделал кое-какие пометки, чтобы лучше запомнилось, и примечания по тексту. Ух, предъявил бы я этому Шекспиру… Оглядываюсь на остальных, сидят спокойно, разговаривают, а меня всего колотит, как в лихорадке. Ненавижу литературу!

Открывается дверь кабинета, и я весь подбираюсь. Но вместо ожидаемой театрально-томной литераторши входит завуч, веселый мужик с залысиной.

- Ребятки, фрау Хаберманн заболела, литературы не будет! Можете идти по домам.

Меня оглушает радостный хор воплей со всех сторон, пацаны и девчонки хлопают и тут же начинают в темпе собираться, пока завуч не передумал. А я сижу, оскорбленный до глубины души – это что сейчас было, издевка? Я потратил целый вечер на это бессмысленное занятие, извел столько нервов за день – и все ради чего? Все впустую! Я вообще очень хладнокровный и рассудительный человек, но сейчас готов просто взорваться и сделать что-нибудь плохое, например, написать на парте неприличное слово или пнуть ведро с водой уборщицы в коридоре. Выхожу из кабинета, весь злой и неудовлетворенный, оглядываюсь по сторонам – никого нет, и переворачиваю мусорное ведро на пол. Вроде полегче стало.

Весь распорядок дня коту под хвост. Хотя нет – можно пока позвать Билла доработать проект, чтобы на выходных не ехать. Точно, так и сделаю.