Непопулярные животные

– Ой, у тебя малыш пинается, – хохочет гиена. – А я чуть не поверила, что ты за бодипозитив.

– Нам, беременным, нужно усиленно питаться, – пищит волк.

– И не говори, – хохочет гиена. – А токсикоз не беспокоит?

Затошнило волка. Тут росомаха как ткнет его когтями! На пол кровь течет, воет Бирюков, как целая стая.

Решила гиена, что у Елены роды. Достала телефон, хотела вызвать скорую. Испугался волк! Поднатужился и проглотил Полину. Раздулся его живот, как цеппелин. Выбрался Бирюков на улицу и упал без сознания. Видят прохожие: валяется пузатый, в черном балахоне, на священника похож. Приехала скорая. Привезли волка в реанимацию, раздели. Видят: торчат из живота чьи-то когти. Разрубили хирурги волку живот, вылезли оттуда гиена с росомахой, перемазанные тортом. Обе злятся, рычат друг на друга.

Однако бригада хирургов совсем не удивилась. Им часто попадались извращенцы. Кто вилку проглотит, кто метровое дилдо в кишках потеряет, кто руки бабе отпилит, кто мужа по частям в машине постирает. В Питере все такие.

А пациент, когда поправился, издал роман за свой счет и подарил врачам Мариинской больницы.

Псина-туапсина

Жила в одном горном селе псина-туапсина. Звали ее Наташей, была она кавказской овчаркой и работала в службе такси. А также встречалась с пекинесом Владиком и копила на ремонт ходовой. Все лето и всю зиму возила она туристов на старом джипе, а в октябре отдыхала и бегала на пляж. Нелегкой была жизнь туапсины: то под гору, то в гору, то ямы, то серпантин. Мешали туапсине водилы из других регионов, которые все время тормозили. Часто Наташа рычала и кусалась. А тут еще ковид. Суши-бар пекинеса закрылся, туристов стало мало, а местные ездили на автобусе. Хорошо, что туапсина припрятала с прошлого года много вкусных косточек.

Пришло лето, потянулись на юг московские туристы. Страшно было псине их возить, первое время надевала она намордник, очки и перчатки и после каждого пассажира проветривала и вытирала салон. А солнце припекало, тридцать градусов в тени. И кондиционер у псины не был заправлен, это ж какие деньжищи! Стала псина ездить сперва без очков, потом без перчаток, а там и намордник надевать перестала.

Вызывают псину в аэропорт. Ждет ее на стоянке северный олень с огромным чемоданом, сам в перчатках, лыжных очках и новейшем строительном наморднике. Сам уткнулся в айфон и как бы не замечает Наташу.

– Так мы едем или платим за стоянку? – спрашивает псина.

Молчит олень, айфон ковыряет.

– Так мы едем? – гавкает псина.

– Никуда мы не поедем, пока вы не наденете намордник, – говорит олень.

Делать нечего, неохота псине ругаться и платить за стоянку. Надела она намордник и села за руль. А олень пихает чемодан в багажник. Чуть заднюю дверь не оторвал.

Поехали они по степям да по горам. Жарко псине, нечем дышать! Говорит она оленю:

– Между прочим, я не кусаюсь. Так что и намордник мне ни к чему. Это я только с виду кавказская очарка, а внутри французская пуделица.

– Уфуфу, – булькает олень.

– Если вы так боитесь ковида, могли бы остаться дома, – рычит псина. – Неужели самому не жарко? И вообще, это не мы вас заражали, а вы нас заражать приехали.

– Уфуфу, – булькает олень.

Тут псину подрезал какой-то водитель на нексии. Рычит она в окно:

– Куда прешь, блядь! Олень тупорогий! Это я не вам, молодой человек…

– Уфуфу! – булькает олень.

А псине совсем нечем дышать, опустила она все стекла – не помогает. Продувает ее раскаленный воздух, как будто она уже в аду. Не выдержала псина, прокусила дырку в наморднике и дышит через нее.

Едут они час, едут полтора. Решила псина заправиться. Говорит оленю:

– Не хотите ли в туалет или купить холодненького?

Молчит олень. Тут заправщик говорит:

– Выйдите из машины, пожалуйста, у нас такие правила.

Видит псина: олень без сознания лежит. Испугалась псина, решила, что у оленя ковид, и вместо отеля отвезла его в больницу.

Псина-туапсина и вагина гиены

Жили-были псина-туапсина Наташа с пекинесом Владиком. Имелись у Влада временные трудности из-за ковида, но друг, японский хин, нанял пекинеса шеф-поваром в суши-бар на пляже. По вечерам пекинес трудился за стойкой в черном кимоно, лепил суши и роллы, а по утрам делал закупки и вел бухгалтерию.

Обижалась Наташа, что Владик не звал ее отведать суши.

А пекинес отвечал:

– Я тебе дома этих роллов тазик нарежу. Нехер тухлую рыбу на пляже жевать.

Но время шло, и никакой тазик он не резал, потому что сильно уставал. Еще больше обижалась Наташа. Но случилось ей как-то везти из аэропорта свою крестную, злую волшебницу Фемку, и рассказала ей псина про подлого пекинеса.

– Знаю, девица, о чем кручинишься, – молвила Фемка. – Клятое мужло пользуется тобой, но стесняется появляться с тобой на публике. Комплекс слабого мужичонки, который живет с сильной женщиной. Он боится казаться мелкой шавкой на твоем фоне.

– А еще он сказал, что я плохо выгляжу! – взвыла Наташа. – Конечно, у меня нет времени и денег на салоны красоты! Кабы я была принцессой, он бы на коленях передо мной ползал и зазывал в свой вонючий ресторан!