Непослушная игрушка

Вроде всё просто. Крепость для нас сейчас недоступна, но пригород — вот он! Достаточно скомандовать, солдаты бросятся жечь и убивать. Пятьдесят человек — это вполне приличная сила. Но, может, этого от меня и ждут? Повода для расправы? Ругань — это одно. И горшок с дерьмом — обидно, но не смертельно. А вот кто первый обнажит меч, тот и будет виноват в резне. И очень может быть, что за сплошными заборами нас уже ждут, и за воротами крепости стоит наготове отряд, чтобы ударить нам в спину.

Но и оставить подобное поведение без последствий нельзя. Надо что-то сделать, и по возможности прямо сейчас.

Я снова повернулся к крепостным стенам и стал их рассматривать. Вроде ничего особенного, и при наличии штурмовых лестниц, осадных орудий, достаточного количества людей взять её можно за час. Но у меня ничего этого нет и не предвидится. Да и резня, неминуемо последующая за штурмом, никому не нужна. Немного отомстить, показать силу, вернуть себе уважение — мне этого хватило бы вполне.

Постепенно возникли странные ассоциации. Квадратные башни как шахматные фигуры (туры). Потом почему-то возник образ кегель, шар, катящийся и сбивающий их. Шар. А ведь я могу сделать что-то подобное! Ведь в камере что-то такое делал. И когда ударил магистра, тоже что-то сотворил. Так может и сейчас получится?

Обернувшись к солдатам, коротко бросил.

— Всем молчать! Ни единого звука, пока я разрешу!

Выйдя вперёд метров на двадцать, закрыл глаза и постарался сосредоточиться. Я совершенно не представлял, как мне добиться результата, поэтому решил действовать по интуиции. Руки начали плавное движение, формируя туманные смерчи. Но как задать им нужные свойства? Тогда я попытался представить образ шара, сминающего башню. Смерчи послушно перепутались, сплелись в монолитный шар. Руки изобрели новое движение, и шар начал медленно вращаться, к нему как будто протянулись ниточки, наматываясь на него и увеличивая объём. Когда шар стал размером с баскетбольный мяч, я плавно толкнул его в сторону центральной башни. Невесомо, как воздушный шарик, он медленно, но неотвратимо поплыл, да ещё и начал увеличиваться в размерах. У стены он уже был размером с саму башню.

Дальнейшее описать почти невозможно, такое можно только увидеть. Не было ни взрывов, ни ударов. Центральная башня качнулась, начала заваливаться, а потом её просто раздавило, как будто мой шар превратился в гигантский каток. Прилегающие куски стены обрушились, но путь шара превратился в ровную дорогу из вдавленных в землю камней и обломков. Раздавив по инерции ещё несколько зданий, шар остановился и растворился в воздухе. Крики раненых огласили воздух.

Результат был невероятным и неожиданным, но мне понравился. Уже более уверенно создал новые шары и отправил их в угловые башни. Может я немного поторопился, но на этот раз шары получились меньше, чем первый, и угловые башни просто обрушились. После этого до горожан, видимо, дошло, что всё это не случайно. А так как из врагов рядом был только я со своим отрядом, то в нас полетели настоящие камни чуть не в сотню килограмм весом. Пришлось отправить ещё пару шаров в те места стены, где больше всего толпилось народа и, предположительно, размещались метательные орудия. Получилось ещё хуже — на этот раз мне удалось снести только верхушки стен. Но и этого оказалось достаточно. Стены опустели и установилась относительная тишина.

Я напрягся в ожидании ответной атаки, и даже начал готовить нечто плоское, но тоже действующее как каток. Но минута проходила за минутой, а атаки всё не было. А вот у моих солдат, когда я повернулся к ним, настрой был самый боевой. Глаза горят, руки сжимают мечи, даже кони нервно переступают, чувствуя настроение хозяев. Ещё бы! Город без укреплений, защитники деморализованы. Только и осталось, что ворваться внутрь и рубить, рубить! Как только я сел на коня, Пеко взволнованно спросил.

— Атака, милорд?

Я отрицательно покачал головой.

— Я приезжал только поговорить. А это им… чтобы дерьмом не кидались. Больше вины за ними пока нет.

— Но… они же не признают вашу власть!

— Вот и пусть живут своим умом. Сами торгуют, сами защищают свои богатство. Одним им теперь лучше — не удержавшись, я хмыкнул, с удовольствием разглядывая разрушенную стену — Но следующий раз, надеюсь, они будут разговаривать вежливо.

Пеко с сожалением посмотрел на стену, потом вдруг повеселел.

— Надеюсь быть рядом, когда вы рассердитесь по-настоящему, милорд — коротко поклонился, и тут же, чуть отъехав, заорал солдатам — А ну, стройся! Сегодня развлечения не будет!

Колонна построилась, и мы так же неторопливо, как и приехали, двинулась обратно. Улица будто вымерла, но я не сомневался — о малейшей фразе, которую удастся подслушать, к вечеру будет известно всему городу. Может кто-то и задумается о невыгодности хамства и грубости в переговорах с Вероной. Во всяком случае, ремонт стены им обойдётся не меньше, чем десятилетний налог в пользу Вероны. А к тому времени я ещё разок в гости приеду…

А нечего было дерьмом кидаться!