Непослушная невеста

– Или Кейси? – предположила Кэтрин. – Должна заметить, что стоило тебе сойти с дилижанса в Строберри-Пойнт, как ты тут же превратился в ужасного грубияна. Ты отпускаешь мерзкие шутки, плюешься и жуешь табак! Что дальше, Кейси: я имею в виду – кроме твоего отвратительного обращения со мной? Может, ты собираешься начать чесаться, как эти блохастые гориллы в бараке?

Неожиданно к Питеру вернулось чувство юмора.

– Ах, Кейт! – Он покачал головой. – Ты просто чудо. Поверь, я вовсе не хочу ссориться и поэтому расскажу тебе, почему все здесь называют меня Кейси, а я не возражаю против этого. Я здесь новичок, человек твоего отца, которого прислали командовать. Если я не буду задаваться и стану для них просто «Кейси», они помогут мне узнать все до мелочей, понимаешь?

Кейт кивнула.

– А чем плохо имя Питер?

– Ничем, но когда имеешь дело с дикарем вроде Джиггера Дженсена, который с утра пьет древесный спирт, чтобы проснуться…

– Не может быть!

– Может. У этого человека желудок из чугуна, насколько, я могу судить.

Кейт нахмурилась:

– Надеюсь, ты не собираешься тоже пристраститься к этому пойлу, чтобы подружиться с ним?

– Господи, нет! Я же не полный дурак, верно?

– Я этого не заметила! – съязвила Кейт.

– Придержи язык, женщина! – Питер погрозил ей пальцем. – Тем более что теперь ты знаешь, почему в общении с такими людьми «Кейси» подойдет больше.

– Ладно. Готова признать, что тут ты прав.

Питер отвесил ей шутовской поклон:

– Спасибо и на этом! А что до бороды, то я предоставлю решать тебе. – Он потер щетинистый подбородок, и этот жест сразу привлек внимание Кейт к его волевым очертаниям. – Отрастить ее на зиму или…

Если бы Кейси не упомянул о зиме, Кейт, возможно, не отнеслась бы к этой теме серьезно и просто посоветовала бы ему побриться; но за ужином она слышала, как несколько мужчин говорили о том, что работать вплоть до первой весенней оттепели отнюдь не сахар, учитывая здешние морозы.

– Боже, неужели ты собираешься продержать меня в этой проклятой дыре всю зиму? – спросила она прерывающимся шепотом.

– Твой отец намекнул, что неплохо бы вернуть тебя обратно через месяц-другой. – Питер оценивающе посмотрел на Кейт.

– Вот как? Тогда, возможно, ты все-таки объяснишь мне, почему отцу так захотелось сделать меня несчастной? – Зеленые глаза Кэтрин наполнились влагой. – Зачем вы оба это делаете?

Странная смесь сочувствия и какого-то гораздо более сильного чувства заставила О'Рурка задуматься. В самом ли деле он поступил разумно, ступив на этот путь?

– Все очень просто. Твой отец решил, что через месяц тебе настолько опротивеет трудная жизнь здесь, что ты вернешься домой тихая, как овечка, и выйдешь наконец замуж за его штейгера.

После долгой паузы Кэтрин печально улыбнулась, потом продемонстрировала Питеру распухшие от воды руки.

– Месяц мытья посуды – и даже его штейгер не захочет меня, – огорченно проговорила она. – Впрочем, вряд ли папенька сможет выдать меня за штейгера, раз я уже замужем за тобой.

– Неужели ты и дальше согласишься оставаться моей женой? – удивился Питер. – Я-то думал, тебе этого совсем не хочется.

– Еще меньше мне хочется оказаться замужем за каким-то грязным шахтером.

– По правде сказать, Симпсон не такой уж плохой парень, – нехотя признал Питер, словно невзначай кладя руку на плечо Кейт.

– Пожалуйста, не трогай меня! – Отскочив от него, Кэтрин отошла в дальнюю часть комнаты.

Когда она пересекала желтую разделительную линию, О'Рурк неожиданно вспомнил о своей первоначальной цели.

– Постой, едва не забыл. Нам надо обсудить кое-какие правила. Ты сможешь притворяться, будто я стал невидимкой, если тебе так больше нравится.

Кэтрин остановилась и выжидающе посмотрела на него:

– О чем ты?

– Я придумал идеальный выход. Сейчас, по совершенно понятным причинам, я должен тебя защищать, – Питер поспешно выволок в центр комнаты десятифутовую доску, – и поэтому поделил наш дом пополам. Ты остаешься на своей стороне, а я буду оставаться на своей.

– Ну что ж, пожалуй, это разумно. – Кэтрин благовоспитанно сложила руки, ожидая продолжения.

Питер указал на кровать, которая стояла так, что черта проходила под ней ровно посередине.

– А теперь смотри. – Он установил доску в центр кровати и поставил ее на ребро, после чего широким жестом пригласил Кэтрин оценить результат. – Потом я закажу еще одну кровать. – Взяв инструменты, Питер вбил в доску несколько гвоздей, прикрепляя ее к изголовью кровати.

Кэтрин прижала ладонь к губам и захихикала:

– Извини, дружок, но ты явно не столяр!

В ответ Питер что-то проворчал, однако работу не прекратил и после нескольких неудачных попыток начал действовать заметно успешнее. Теперь доска стояла, словно Великая китайская стена, преграждая дорогу страсти.

– Ну, что скажешь? – Питер гордо вскинул голову. Теперь он чувствовал себя гораздо лучше, так как был уверен, что даже во сне не соприкоснется с Кейт.

Кэтрин с сомнением посмотрела на кровать. Впечатляет, но не слишком. Тем не менее, она была готова перенести некоторые неудобства: лучше так, чем всю ночь сражаться с сексуально озабоченным маньяком.