Непосредственный человек

Такая картина сложилась в моей голове под рассказ Тони. Принесли кофе. Зал опустел. Метафору с парусами я добавил от себя, манера всеведущего рассказчика – всего лишь упражнение. В последние годы, когда мое творчество сводилось к колонке в «Зеркале заднего вида», почти не представлялось возможности впасть во всеведение, хотя я продолжаю учить такому повествованию студентов на семинаре творческого письма – и вместе с тем предостерегаю их от его издержек. Всеведение требует сочетать немалый жизненный опыт с нахальством, и с наступлением среднего возраста эта техника все более меня привлекает – возможно, потому, что я, как не устают напоминать мне жена и дочь, частенько постигаю истину с опозданием и тщусь дать всем понять, будто знал ее с самого начала. Прибегая ко всеведению, я получаю возможность изъяснять тайны жизни, которые никак не мог бы постичь в повествовании от первого лица, поскольку это более скромная форма, даже если я – Уильям Генри Деверо Младший.

– Значит, девица влюблена в тебя? – уточнил я.

– Одержима, – уточнил Тони. – По ночам она слышит мой голос, он исходит из стен. Она думает, что я Бог. Говорит, что носит под сердцем дитя от Бога.

– Иисусе! – вскрикнул я, не подумав. – Так она утверждает, что у вас был секс?

– Великолепный секс, – печально ответил он, от его обычной бравады остался лишь отдаленный намек. – Секс, какого ни у кого прежде не бывало. Секс совсем на другом уровне.

– Казалось бы, если она слышит твой голос из стен, это несколько подрывает достоверность ее свидетельства.

– Многие люди предпочитают верить худшему. Комитет Джун по сексуальным домогательствам и непристойному поведению включил расследование на полную катушку. Боюсь, завтра эта история выплеснется на первые страницы нашей газеты, – разве что ты убьешь еще одну утку.

– Кстати, насчет верующих, – подхватил я. – Девицу нельзя вернуть под наблюдение психиатров?

– Мы очень на это надеемся. Сегодня случился третий инцидент за семестр. Дважды ее приходилось силой удалять с территории кампуса. Но обычно попросту звонят ее психотерапевту, она снова начинает принимать лекарства, и ее снимают с контроля. К тому же придется ждать, пока в Херефорде появится свободное место.

– К счастью, до конца семестра уже недалеко.

– Тогда она перестанет появляться в универе, – согласился Тони, – но она уже и около моего дома возникает. Если бы в ту ночь ты задержался еще на двадцать минут, ты бы ее увидел. Только что я пребываю наедине с представительницей местной прессы – и вот она тут как тут, раздевается и лезет к нам в ванну. Само собой, местную прессу здорово тряхануло.

– Возьми отпуск, – посоветовал я. – Сдай дом на лето какому-нибудь аспиранту и уезжай.

– Тогда уж проще продать дом и свалить навсегда. Из-за этой истории я окажусь в первой строчке из списка Дикки. У всех на биофаке постоянный контракт, и я слышал, что от одного из нас непременно отделаются.

– Ты в самом деле думаешь, что они могут вот так запросто начать увольнять людей с постоянным контрактом?

– Я думаю, что они думают, что могут.

– Не уверен.

– Тут есть интересный момент, – сказал он. – Помнишь, как всем нам, кому скоро стукнет шестьдесят, прошлым летом предлагали бонусы, если мы согласимся на раннюю пенсию?

Смутно припоминаю. Если не ошибаюсь, Билли Квигли даже раздумывал какое-то время над этим предложением.

– Ну вот, на прошлой неделе я позвонил кадровику и сказал, что, возможно, соглашусь. Угадай, что мне ответили?

– Предложение отменяется?

Он кивнул.

– Для всех?

– Этого я не знаю. Но в моем меню оно больше не значится.

– И ты думаешь, теперь они готовы к еще более экономным решениям?

– Именно это я и думаю. К тому же я не уверен, готов ли мой декан безоговорочно меня поддерживать. Ему давно уже поперек души, что я могу так много предложить женщинам.

Тут я призадумался, стал бы я сам безоговорочно поддерживать Тони, будь я его деканом.

– Значит, ты думаешь, на твоей кафедре тоже есть список?

Он посмотрел мне прямо в глаза:

– Я думаю, список есть на каждой кафедре. Я думаю, список есть и на кафедре английской литературы. Я точно знаю, что на кафедре английской литературы есть список.

– И ты слышал, что его составил я?

– Я слышал, что список существует.

На кассе я расплатился за свой ужин и ужин Тони, а Тони – за Тедди и Джун. Я сказал ему, что зайду в уборную. Он предложил подождать меня, но выглядел усталым, даже измученным, и поскольку я вполне мог там задержаться, я посоветовал ему сразу ехать домой. В такую ночь мужчина вроде меня страшится истины прежде, чем столкнется с ней. После приключившегося со мной днем мочеиспускания – очистившего душу, хоть и замаравшего штаны – я вновь вернулся к жалкой капели. Конечно, я рассчитывал, что человек, способный наполнить вращающееся офисное кресло уриной в пять часов вечера, сумеет как следует облегчиться и в полночь, но вот меня снова заперло – болезненно, грубо.

А на улице падал снег. По прогнозу, и все же чудо.