Непостижимая предопределенность (СИ)

Почти у самой земли он успел догнать и перехватить зеркальце, но слишком резко выровнял метлу — старенькая модель отличалась от его «Победы», поэтому он никак не ожидал, что его подбросит вверх и по инерции дальше, в мертвую петлю.

Приземлился он под оглушающий свист и аплодисменты. Счастливо оглянулся и замер. На пороге школы стояли Минерва Макгонагалл и Северус Снейп.

— Пять баллов со Сли… — начала профессор Макгонагалл.

— Позвольте, Минерва, возможно, через полчаса Поттер будет на вашем факультете, — перебил ее профессор Снейп.

— Хорошо, снимем баллы после, — согласилась Макгонагалл.

Гарри стоял перед ними с метлой в одной руке и с зеркалом в другой и боялся взглянуть в глаза своему декану.

— Поттер, следуйте за нами, к директору, — с отвращением произнес Снейп, отвернулся от Гарри и пропустил вперед коллегу.

— Удачи! — кто–то крикнул им вслед, но желания поблагодарить у Гарри не возникло.

Гарри еле успевал за деканами — одним, возможно, бывшим, другим, возможно, будущим, и думал скорее не о наказании, а о том, как остаться в Слизерине. И не находил никаких доводов. Более того, какая–то часть его желала этого перевода. Ведь тогда, все стало бы намного проще и легче. Кроме одного. Того, что он струсил и отступил.

Его размышления прервали удивительно неуместные слова Минервы Макгонагалл:

— Карамельные тянучки.

Гарри удивленно осмотрелся, думая, что кто–то выбросил фантик на пол, но, заметив отпрыгивающую горгулью и винтовую лестницу, понял, что эти слова являются ничем иным, как паролем.

Подумать о странностях директора он не успел: оба профессора встали на винтовую лестницу, и она двинулась по спирали вверх.

Снейп резко обернулся:

— Поттер, вам особое приглашение нужно?

Гарри покачал головой и вскочил на каменную ступеньку. Лестница поднимала их выше и выше, и когда у него уже почти закружилась голова, она остановилась перед дубовой дверью. Северус Снейп взял в руки медный молоток в виде грифона и коротко стукнул по двери. В ответ та распахнулась.

— А вот и сам виновник переполоха, — этими словами их встретил Альбус Дамблдор.

Гарри зашел в кабинет, все еще держа в левой руке метлу, а в правой — зеркало, и почувствовал себя глупо. Альбус Дамблдор сидел за столом и добродушно смотрел на него поверх своих странных очков–полумесяцев. На нем была мантия веселого лазурного оттенка и расшитая парчовая шапочка. Никакого сравнения с консервативно одетыми в зеленое и черное деканами.

Кроме Альбуса Дамблдора, в кабинете было много интересного, но Гарри почти сразу увидел родителей и перестал обращать внимание на остальное. Мама сидела на кресле перед директором, а папа стоял позади.

— Мама, папа, — Гарри сделал шаг к ним, но остановился. Проявлять чувства при других ему было неловко.

— Добрый день, Гарри, — ласково произнесла мама, и Гарри боковым зрением уловил, как профессор Снейп демонстративно отвернулся. — Как ты?

— Хорошо, — отозвался он и посмотрел на отца, страшась, что тот ничего ему не скажет. Но Гарри ошибся.

Папа не сердился, и даже наоборот, он был очень доволен.

— Как уроки? — спросил он. — Как полеты?

— Ты видел? — вырвалось у Гарри.

— Да, признаться, мы не ожидали, что окажемся в самой верхней ложе чемпионата по квиддичу, — рассмеялся директор. — И, несмотря на твое мастерство и ловкость, вынуждены были прервать представление.

Альбус Дамблдор подождал, словно давая возможность Гарри извиниться за нарушение или оправдаться, но так как тот промолчал, продолжил:

— Ты сам знаешь, что нарушил запрет мадам Хуч. За это тебя ждет взыскание, которое наложит твой декан. Вот только… вот только мы определимся с тем, кто именно.

— Мой декан — профессор Снейп, — отчеканил Гарри, не глядя на отца, который сжал мамино плечо.

— Да–да, конечно, — кивнул профессор Дамблдор. — Мы все были свидетелями того, как шляпа отправила тебя в Слизерин. Правда, она весьма долго перед этим колебалась. Ты ничего не хочешь нам рассказать?

— Нет, сэр, — Гарри глянул прямо в глаза директору, и ему показалось, что Альбус пытается узнать, что у него на уме. Разговор со шляпой представился как наяву, а потом всплыла беседа с мамой на Диагон–аллее. А после наваждение спало.

— Ясно, — удивительно тихо произнес директор. — Гарри, можно тебя попросить подождать за дверью, недолго? Пока мы посовещаемся?

— Но вы же будете принимать решение о моем будущем, сэр, — твердо возразил мальчик, — поэтому я бы хотел остаться.

— Ты уже принял решение, и повлиять на него никто не в силе, — ответил Альбус Дамблдор, — дай время другим принять его и сохранить лицо.

Гарри кивнул и, бросив быстрый взгляд на родителей, пошел к двери в полной тишине. Как только дверь за ним захлопнулась, он выпустил метлу из рук, машинально сунул в карман зеркало и прижался лбом к полированной двери.

И выяснил, что очень хорошо слышит, о чем разговаривают в кабинете.

Его всегда учили, что подслушивать нехорошо, но заставить себя отойти на несколько шагов Гарри не смог.