Читаем Непостижимая предопределенность (СИ) полностью

«Вечно эти слизеринцы пролезут там, где нельзя».

Гарри растерянно замер, не понимая, откуда им все стало известно — вряд ли Снейп просветил. Словно уловив сомнение Поттера, Северус Снейп почти дружелюбно хмыкнул:

— Проходите, Поттер, проходите, наша новая знаменитость.

Все мгновенно засмеялись, а Гарри с пылающими щеками быстро уселся за первую попавшуюся парту. Его соседом оказался мальчик с лицом, усыпанным веснушками. Очень рыжий. Из Гриффиндора. Рыжему, с одной стороны, было не очень приятно оказаться рядом со слизеринцем, с другой — очень хотелось узнать из первых рук, не врут ли слухи.

Гарри почувствовал, что его пристально разглядывают, и раздраженно буркнул:

— Чего тебе?

Сосед по парте осмелел:

— А правда, что ты будешь играть в квиддич?

— Правда.

— А кем?

— Не знаю. Решает же капитан команды, — шепотом разъяснил Гарри. — Скорее всего, пока просто буду запасным.

— Вряд ли, — так же тихо отозвался гриффиндорец, — ты очень хорошо летаешь. А Фред и Джордж говорят, что у тебя есть все задатки для ловца. К тому же у слизней… гм… то есть прости, у Слизерина нет нормального ловца.

— А кто такие эти Фред и Джордж? — спросил Гарри.

— Мои братья. Вообще–то, у меня пять братьев и сестра, но она не учится. Чарли был классным ловцом, его даже звали в профессионалы, но он уехал в Румынию. А Фред и Джордж — загонщики. В Гриффиндоре, конечно. А я — Рон. Рон Уизли.

— Здорово, Рон, а я…

— Гарри Поттер. Кто тебя не знает?

— До сегодняшнего дня почти никто и не знал.

— Как ты ушел в мертвую петлю и не упал, удержался на метле. А как вышел из штопора…

Гарри довольно улыбнулся. И сунул руку в карман — проверить, на месте ли зеркало.

— Уизли, да–да, я к вам обращаюсь, — донесся до них голос Снейпа, — ответьте нам на элементарный вопрос.

Рон побледнел, вставая. Вопроса, увлеченный воспоминаниями об уроке полетов, он не расслышал.

— А может, вы, Поттер, скажете нам, чем богата земля, на которой растут лесные фиалки? Вы, разумеется, должны быть в курсе, так как разговаривать на отвлеченные от урока темы может себе позволить только скучающий всезнайка.

Гарри попробовал припомнить учебник зелий, который определенно листал перед первым сентября. Но вспомнилась только раздраженная девчонка из библиотеки, которая читала про эти самые фиалки.

— Нет, сэр, — покачал головой Гарри.

— Прискорбно, Поттер. Жаль, что вы унаследовали не все таланты своих родителей, — Снейп перевел взгляд с Гарри на Рона. — Так вот, лесная фиалка, Уизли, как и полевые анютины глазки, тяготеет к землям, содержащим туцию. Туция, или шпаутер, или конерфей, или философская шерсть, или индийское олово, или фальшивое серебро, или спелтер — все суть одного.

Спелтер? Гарри был уверен, что слышал это слово. Тут в уме всплыла Диагон–аллея и продавщица зелий.

— Сэр, а правда, что зелье из спелтера способно нейтрализовать змеиный яд?

Снейп смерил Гарри уничтожающим взглядом.

— Разумеется, нет. Несмотря на то, что магглы считают, будто именно содержание этого элемента защищает змей от собственного яда.

— Но, сэр, — неожиданно на помощь Гарри пришел Малфой, — а как же Салазар Слизерин?

— А что Салазар Слизерин?

— Ему приписывают изобретение этого зелья.

— Ему много чего приписывают, мистер Малфой. Но вы правы, существует такая легенда. Легенда, а не зелье.

— Но легенда должна же на чем–то основываться, сэр, — ляпнул Гарри.

Рон зажмурил глаза, потому что Снейп быстро подошел к ним. Несколько мгновений зельевар зловеще молчал, так что весь кураж Гарри куда–то испарился, а все остальные притихли, ожидая развязки. Будь Поттер с другого факультета, с него неминуемо бы сняли баллы. Но декан Слизерина ограничился только комментарием.

— Мистер Поттер, — ядовито произнес он, — если вы найдете рецепт этого легендарного зелья и сами приготовите его, то моментально попадете в календарь «Волшебники месяца».

Все снова прыснули от смеха, а Снейп пристально смотрел на Гарри, и тот не выдержал тяжелого взгляда: моргнул и отвел глаза.

— Но я очень сомневаюсь, что невнимательный ученик способен на нечто подобное, — продолжил учитель. — Впрочем, как и внимательный, — он перевел взгляд на Малфоя, — потому что подобное зелье — так называемое универсальное противоядие — пустые мечтания и бесплодные поиски. Шарлатанство и ничего больше. Я надеюсь, что мои ученики не станут шарлатанами. Будьте добры взять ингредиенты и доказать, что вы не зря пришли на урок. Рецепт на доске.

Ни на кого не глядя, делая вид, что не замечает смешков, Гарри склонился над котлом.

— Ничего, — утешил его Рон, — зато ты отлично летаешь на метле.

Перейти на страницу:

Похожие книги

99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее
99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее

Все мы в разной степени что-то знаем об искусстве, что-то слышали, что-то случайно заметили, а в чем-то глубоко убеждены с самого детства. Когда мы приходим в музей, то посредником между нами и искусством становится экскурсовод. Именно он может ответить здесь и сейчас на интересующий нас вопрос. Но иногда по той или иной причине ему не удается это сделать, да и не всегда мы решаемся о чем-то спросить.Алина Никонова – искусствовед и блогер – отвечает на вопросы, которые вы не решались задать:– почему Пикассо писал такие странные картины и что в них гениального?– как отличить хорошую картину от плохой?– сколько стоит все то, что находится в музеях?– есть ли в древнеегипетском искусстве что-то мистическое?– почему некоторые картины подвергаются нападению сумасшедших?– как понимать картины Сальвадора Дали, если они такие необычные?

Алина Викторовна Никонова , Алина Никонова

Искусствоведение / Прочее / Изобразительное искусство, фотография
Искусство кройки и житья. История искусства в газете, 1994–2019
Искусство кройки и житья. История искусства в газете, 1994–2019

Что будет, если академический искусствовед в начале 1990‐х годов волей судьбы попадет на фабрику новостей? Собранные в этой книге статьи известного художественного критика и доцента Европейского университета в Санкт-Петербурге Киры Долининой печатались газетой и журналами Издательского дома «Коммерсантъ» с 1993‐го по 2020 год. Казалось бы, рожденные информационными поводами эти тексты должны были исчезать вместе с ними, но по прошествии времени они собрались в своего рода миниучебник по истории искусства, где все великие на месте и о них не только сказано все самое важное, но и простым языком объяснены серьезные искусствоведческие проблемы. Спектр героев обширен – от Рембрандта до Дега, от Мане до Кабакова, от Умберто Эко до Мамышева-Монро, от Ахматовой до Бродского. Все это собралось в некую, следуя определению великого историка Карло Гинзбурга, «микроисторию» искусства, с которой переплелись история музеев, уличное искусство, женщины-художники, всеми забытые маргиналы и, конечно, некрологи.

Кира Владимировна Долинина , Кира Долинина

Искусство и Дизайн / Прочее / Культура и искусство