Непостижимая Шанель

Адриенна, сэкономив небольшие суммы, делала все, что могла, чтобы облегчить участь стариков. Она регулярно приезжала в Варенн, где соседи Костье находили, что для крестьянской дочери она чрезмерно элегантна. Это было подозрительно, но она была так хороша! И как доволен был отец, что, преуспев, дочь продолжала заботиться о нем. Из десяти детей, произведенных им на свет божий, она всегда была «последней малышкой», самой любимой. Адриенна приезжала поездом из Виши, великолепно одетая, с корзинкой съестных припасов. В этот день тетя Жюлия извлекала белую скатерть, и устраивалась пирушка. Тогда дом в Варенне хотя бы на день становился избранным местом, где встречались разбросанные повсюду члены бродячего племени.

Окончательно порвать с Альбером Шанелем заставил Костье визит Люсьена в Кемпер в 1909 году. Сын обнаружил, что отец сожительствовал с женщиной, которая была его моложе, но по части выпивки ему не уступала.

Альбер Шанель, хотя и был без гроша в кармане, принял сына хорошо. Он устроил его в меблированной комнате, которую делил вместе с подругой, и предложил Люсьену взять его на работу. После чего, воспользовавшись притоком неожиданной рабочей силы, исчез. «Отправился на гастроли», — сказал он.

Люсьен узнал от сожительницы, в чем состояли эти гастроли.

Альбер нанимал в кредит прекрасную упряжку, украшал султанами лошадей и, объезжая окрестности, держал убедительные речи, объявляя, что на днях вернется с посудой одного помещика, доверенным лицом которого он является. Помещик испытывает трудности, объяснял Альбер, и собирается распродавать посуду — тарелки, блюда и прочее, грех было бы упустить подобный случай.

Назавтра Альбер и вправду возвращался…

Ему удавалось, расхваливая свой товар, убеждать крестьян покупать обычную посуду с ярмарки, при этом он уверял их, что продавал сокровища маркиза де Баррюкана, своего хозяина. Просчитывался он редко. Имя маркиза оказывало магическое воздействие. Надо ли уточнять, что господин де Баррюкан никогда не существовал. Имя же происходило от слова «barrique» — бочка. Мы видим, что, даже полностью деградировав, Альбер Шанель не мог расстаться со старой винодельческой мечтой — она продолжала неотступно преследовать его. Это позволяет нам лучше понять его дочь Габриэль, которая, пытаясь скрыть свое происхождение, упрямо повторяла выдумки отца, наделяя его в глазах окружающих тем положением, которого тот так стремился достичь. Выдавая его за винодела, она мстила жизни и мстила за отца: Альбер Шанель добивался удовлетворения хотя бы посмертно.

Со слов отцовской подружки Люсьен узнал также, что Альбер был вынужден, по крайней мере однажды, поспешно ретироваться с места своих «подвигов». Это произошло несколько лет назад, где точно, она не знала. Но не без причины Альбер добрался до Кемпера, города, где он никого не знал и где его не знал никто. Женщина предполагала, что до прибытия в Кемпер у Альбера были нелады с жандармерией.

Но этим дело не кончилось. Люсьен лично убедился, что подружка отца была женщиной легкого поведения. Воспользовавшись отсутствием Альбера, она посягнула на добродетель молодого человека. Люсьен бежал этой Федры в рубище и покинул Кемпер, не дожидаясь возвращения отца.

Он приехал в Варенну. Семейный трибунал был безжалостен. Пьянство, нечестность, развращенность — чаша терпения переполнилась. Альбер был исключен из клана. Его имя никогда больше не произносилось.

Люсьену удалось найти работу. Как отец, как дед, он стал ярмарочным торговцем. Снова появился Шанель, торгующий обувью рядышком с собором в Клермон-Ферране. Между улицей Гра и улицей Шоссетье Люсьен занимал на рынке постоянное место. У него была своя клиентура, состоявшая из селян. Тогда он решил жениться. Что и было сделано в 1915 году. Почти сразу же о нем вспомнила армия. Люсьен пытался доказать, что был уволен со службы против воли и окончательно. Тем не менее его направили в 92-й пехотный полк.