Непостижимая Шанель

Нет маски более обманчивой, чем мундир. Нет эпох более смутных, чем послевоенные. Антуанетта стала жертвой наиболее распространенного недоразумения: она приняла Оскара за того, кем он не был. Она считала его богачом. Тем не менее она поощряла чувство, которое он питал к ней, вовсе не из холодного расчета, а чтобы добиться того, что не удалось Габриэль: выйти замуж по велению сердца. Оскар ей нравился. Бесконечная обманчивость костюма… Она представляла себе свое лестное положение, постоянные поездки в Канаду, видела себя под руку с молодым франтом посланницей элегантности, царящей над Онтарио.

Они обручились.

Обеспокоенные Флеминги отправили в Париж Гасси, старшую дочь, с поручением разузнать, в чем дело. Но Гасси в свою очередь поддалась очарованию Европы и, написав родителям несколько невнятных, но восторженных писем, объявила, что вернется только через год. Она была вне себя от радости, и понять что-либо в ее проектах было очень трудно, за исключением того, что по совету Габриэль Шанель, она решила посвятить себя декораторству.

Кажется, именно Габриэль послала Гасси в Испанию с самыми лестными рекомендациями. Гасси отправилась в страну, не тронутую войной, с тем чтобы собирать мебель эпохи Возрождения. Надо ли было продолжать расследование, упорствовать и посылать в Европу другого гонца? Флеминги решили пока ничего не предпринимать. Берта, их вторая дочь, добровольно вызвалась поехать в Париж. Но ее кандидатуру отклонили. Если отправить ее за информацией, есть ли уверенность, что она вернется?

Свадьба Оскара состоялась в Париже 11 ноября 1919 года. Свидетелями Антуанетты были капитан егерей — никто иной, как обожаемый Адриенны, и Артур Кейпел — судовладелец и кавалер ордена Почетного легиона. Поскольку нельзя было обойти молчанием отца невесты, он был объявлен негоциантом и, для большего удобства, проживающим в Варенне, что хоть и было неверно, зато звучало хорошо.

После короткого пребывания в Брайтоне и окончания обучения Оскар Флеминг объявил о возвращении в Виндзор, в просторный семейный дом. Антуанетта, молодая жена, сопровождала его. Она отправилась в путь с горничной, семнадцатью чемоданами и ящиком с серебряным чайным сервизом работы известного ювелира, куда входил и самовар в форме урны, занимавший страшно много места. Братья и сестры Оскара заканчивали учебу. Атмосфера, царившая в доме Флемингов, отнюдь не была легкомысленной. Помимо адвокатской деятельности, он живо интересовался политическими делами страны. Флеминг-старший был специалистом по судоходным рекам и в часы досуга изучал течение реки Святого Лаврентия.

У Антуанетты не было случая ни надеть роскошные туалеты, подаренные ей Габриэль, ни, из-за отсутствия приемов, использовать самовар, так и оставшийся в ящике. Она не говорила по-английски, и ей было очень трудно объясняться со своей новой семьей. Одна из ее молодых золовок обозвала ее горничную «обезьяной», это было единственное известное той французское слово. Оскорбленная камеристка сложила с себя обязанности, едва прибыв на место. Пришлось отправить ее на родину на средства Флемингов. Госпожа Флеминг встретила неприветливо Антуанетту, отличавшуюся чрезмерным пристрастием к нарядам, что кружило голову барышням. И потом она курила на публике, что противоречило обычаям приличного общества. Отношения с Антуанеттой стали еще более натянутыми, когда госпожа Флеминг застала младшую дочь, курящую тайком в туалете. Антуанетту обвинили в том, что она приохотила девицу к табаку. После чего Оскара отправили в Торонто изучать право. Семья решила, что он сумеет лучше сосредоточиться, если поедет один. Оставшись в Виндзоре, Антуанетта смертельно скучала.

В письмах из Парижа Габриэль и Адриенна давали ей разумные советы и старались выиграть время. Они посоветовали Антуанетте заняться чем-нибудь полезным. Габриэль доверила ей представлять модели Шанель в Канаде. Это было сделано для того, чтобы Антуанетта потерпела. И кроме того, это был самый верный способ наконец использовать дорогостоящее приданое.