Непостижимый замысел (СИ)

– Тебе зато серьёзности точно не хватает. – буркнула девушка.

– Если я буду относиться к своей роли серьёзно, то свихнусь, а Средиземье – взвоет, – на полном серьёзе заявил Саурон.

– Мне не нравится, что ты говоришь о Средиземье, как о каком-нибудь ярмарочном представлении, – произнёс Трандуил.

– Бери шире, – Майрон улыбнулся.

– Это несмешно, – после заминки заметила Лэйтэ.

– А по-моему, наоборот, – фыркнул тот. – Вы просто подумайте об устройстве этого мира. Эру – всемогущий Создатель. Как вы думаете, почему Мелько по силе превосходил всех остальных айнур вместе взятых? Противостояние было задумано изначально. Почему? Потому что оно подразумевает развитие. Если бы не Мелько, вы бы жили на до безобразия симметричном клочке суши, на котором торчало бы по разным сторонам два фонаря. И вы бы понятия не имели о прелестях ночи и не умели бы ценить свет. Но дело даже не в этом. Мы получили в своё распоряжение мир, и что же? Мои братья и сёстры решили, что если они что-то создали – то это что-то неприкосновенное должно стоять до скончания времён. Всё, ничего менять нельзя. Про разрушить и сделать заново и лучше вообще речи не идёт. Более того, они вообще стали бояться что-то делать, чтобы не случилось чего неприятного. Вроде похода нолдор. И в итоге докатились до того, что полностью самоустранились от дел Арды. Слишком расстроились, что история идёт не по их замыслам, но почему-то ничего не сделали, чтобы хоть на что-то повлиять. Просто сборище ид… – Майрон нетерпеливо махнул рукой, испепелив недогрызенное яблоко. – Ну ладно. Может, из всего их сборища Намо это тоже знает. Но он не так чтобы часто открывает рот, чтобы осенить окружающих своей мудростью.

– А Мелькор об этом знал? – спросил эльф.

– А как ты думаешь? Он был первым из нас, – он выдохнул уже куда спокойнее. – Он был истинным созидателем. У него всегда было полно идей. Порой, не самых удачных, но он не боялся пробовать новое и делать ошибки. В этом они очень похожи с мастером Ауле. Он тоже пытался творить самостоятельно, а не быть вечно ведомым Отцом.

– Драконы говорили что-то подобное, – задумчиво припомнила Лэйтэриэль. – Про разрушение и созидание. Это вроде как даже очевидно.

– Это вам очевидно, потому что вы живёте в мире, который постоянно меняется. Вы видите, как меняются люди и гномы, как они живут и умирают, – фыркнул Саурон. – А для них это сплошное искажение изначального замысла. Они почему-то неспособны понять, что изначальный замысел имеет свойство меняться в процессе.

– Ты же сам сказал, что Противостояние было задумано изначально, – напомнил Трандуил. – Их тоже такими создали. Разве нет?

– Ты прав. Нас создали… – он усмехнулся, но без особого веселья. – Невольно начинаешь задумываться – а ту ли роль я играю? Я выбрал её сам или она мне была прописана изначально? Мне было суждено понять, что Арда – это просто очень большая песочница для очень могущественных детей? Сомнения – они мои или тоже задуманы?

– А как же свобода воли? – спросил Трандуил.

– А есть ли она? Мелько взбунтовался сам или потому что так было задумано? И потом, какая это свобода воли, если за неугодный выбор тебя ждёт наказание?..

– Майрон, – очень тихо перебила его девушка. – С такими мыслями можно свихнуться со временем.

– Ты не поверишь. Иногда мне кажется, что что-то такое со мной и случилось, – рассмеялся Саурон. Заметив их взгляды, он пожал плечами: – Конечно, проще просто играть свою роль и ни о чём, выходящим за её рамки, не задумываться. От этого даже можно получать удовольствие. Но когда-нибудь в голову должен прийти вопрос – сколько можно играть написанную кем-то роль?

– А если этот вопрос – просто начало для новой роли?

Майрон повернул голову и, с минуту поглядев на Лесного короля, улыбнулся:

– Рад, что ты ухватил суть.

– Это не радует.

– Ты предпочитаешь незнание?

– Я похож на того, кто предпочитает незнание?

– Знаешь, если у тебя было плохое настроение, – вклинилась девушка, обратившись к Майрону, – вовсе не обязательно было приходить и портить его нам.

– А оно у тебя испортилось? Ну съешь тогда… вот это вот, – он подобрал из вазы сливу бросил девушке. – Говорят, еда поднимает настроение.

– Откуда это у тебя такие сведения? – фыркнула эльфийка, поймав ягоду.

– Я всё-таки жил среди людей. Они уделяют еде очень много внимания. Порой мне кажется, что они не едят, чтобы жить, а живут, чтобы есть, – с самым серьёзным видом заявил гость.

Девушка несколько секунд смотрела на него, фыркнула и соскользнула с перил:

– Пойду распоряжусь насчёт ужина…

Они тогда не знали, что это был его последний визит. Говорили всю ночь о какой-то чепухе. Иногда – о чём-то важном совсем мимоходом. Это потом Трандуил осознал, что это было последнее наставление Майрона.

Но сейчас, глядя как за переправой через Андуин скрывается небольшой отряд, он был неспособен относиться к происходящему несерьёзно. Он не мог принять, что происходящее с ним – всего лишь задуманная кем-то роль, пусть бы и каким-то высшим существом.