Непостоянное сердце

— Вот именно! Все в нее упирается. Даже поверить трудно, что такая крошка способна перевернуть вверх дном всю мою жизнь.

— Холли, милая, прости… — Кирстен со слезами на глазах повернулась к сестре.

— О Боже! Ну не плачь, детка. Она настоящая лапочка. Я ее очень люблю. Правда. Но время-то идет. Мы не можем торчать тут вечно.

— В понедельник в Кейндейле намечается большое мероприятие. Дай мне время до понедельника, ладно? Может быть, мне удастся подобраться поближе к Райану и встретиться с ним. Ты же знаешь, как он любит фотографировать. Он обязательно будет там со своим фотоаппаратом. Давай подождем до понедельника, Холли? Я хочу посмотреть, как освящают рыбачьи лодки.

— Что?

— Освящают рыбачьи лодки. Это у них такой ритуал. Они его каждый год устраивают. Священник как-то по особенному благословляет новые лодки, а народ поет хвалебные песни и прочее.

— Шутишь?

— Нет.

— Как же нет? Конечно, шутишь, сестренка, — рассмеялась Холли.

Кирстен нахмурилась.

— Не вижу ничего смешного. А местные жители очень серьезно относятся к своему ритуалу. И, на мой взгляд, это замечательная идея.

— Да уж…

— Ну хорошо, мисс Сама Премудрость, можешь смеяться сколько душе угодно. Но я туда пойду, потому что сердце мне подсказывает, что Райан обязательно там будет.

— А если и она? Что тогда?

— Она не придет, — мотнула головой Кирстен. — Говорю же тебе, Серена каждый день в половине девятого уходит на завод. Ее такие вещи вряд ли интересуют. И потом, в любом случае, прежде чем уехать, я должна увидеть Райана и убедиться, что у него все в порядке.

— Ну, допустим, ты его увидишь? Ты заговоришь с ним? Скажешь ему про ту юную леди в кроватке?

— Не… не знаю.

Кирстен уткнулась взглядом в пол.

— А если он первый тебя заметит? — тихо спросила Холли.

— Не заметит, — решительно ответила Кирстен. — Я замаскируюсь. Никто не узнает меня в этом балахоне.

Глава 13

Небо было затянуто тучами, но к тому времени, когда Серена и Райан вышли из своего маленького домика на скале и стали спускаться к морю, на берегу уже собралась большая толпа.

Райан, завороженный зрелищем огромного скопления народа, попросил ее остановиться, чтобы сделать несколько снимков.

— Если хочешь, мы можем отсюда понаблюдать за ритуалом, — предложила Серена. — И тогда тебе не придется опять тащиться в гору по окончании церемонии.

Райан, настраивавший объектив, резко обернулся.

— Я не инвалид, Сера. Мне вполне по силам пройти с полмили в гору. Опять взялась нянькаться со мной?

— Хорошо, не буду! — Она отвернулась от него, бросив через плечо: — Я поняла. Мое внимание тебе надоело. Так?

— Ты душишь меня своим вниманием, — проворчал он, стрельнув в ее сторону сердитым взглядом. — Ведь прекрасно знаешь, что я не люблю, когда ты принимаешься меня так опекать. Я же не ребенок, Сера!

— Служба начинается через пять минут, — холодно проговорила она. — Если хочешь успеть, поторопись.

— Ты иди. — Райан опять сосредоточился на объективе, устанавливая экспозицию. — Иди, Сера, — настойчиво повторил он. — Я догоню. На склоне негде заблудиться.

Девушка, пожав плечами, пошла вперед. Бессмысленно стоять подле него и пытаться спорить. Он опять вползал в одно из своих дурных настроений, сопровождавшихся беспричинной раздражительностью и словесной агрессивностью. Такое настроение, как правило, предвещало очередной приступ головной боли, и Серена не могла не тревожиться. Райан пребывал в возбуждении уже несколько дней — с тех самых пор, как провел утро в компании Джорджа, помогая старику чинить голубятню, как он объяснил ей.

Она подозревала, что Райан тогда просто переутомился, не рассчитав свои силы. Однако и в поведении его отмечались странности. Ей неоднократно случалось наблюдать в последние дни, как он выходил из дому, пересекал дорогу и направлял бинокль на противоположную скалу.

— Что ты там высматриваешь? — однажды поинтересовалась она, тихо приблизившись к нему сзади.

— Неужели обязательно надо так подкрадываться? — сердито бросил он, резко обернувшись к ней. — И потом, я что, должен спрашивать у тебя соизволения на все, чем мне вздумается заняться?

Его оскорбительный тон отзывался в душе болью, но Райан потом каждый раз извинялся. Да Серена и сама прекрасно понимала, что при нормальных обстоятельствах он никогда не стал бы срывать на ней свое раздражение.

Она зашагала вниз по склону, запрещая себе оглядываться, хотя ее так и подмывало проверить, следует он за ней или нет. На ум опять пришла Кирстен — возлюбленная Райана. Серена была в немалой степени заинтригована, когда Мари сообщила ей, что в Уинтерсгилл звонила девушка по имени Кирстен, и с того момента все время ждала, что та вот-вот появится на пороге их маленького домика в Кейндейле.

Но дни текли, а Кирстен так и не давала о себе знать. Ни стука в дверь, ни письма, ни открытки. Серена каждый божий день спрашивала у Мари, не звонила ли Кирстен, но та неизменно отвечала, что загадочных телефонных звонков больше не было.