Непотопляемая Грета Джеймс

При этих его словах Грета чувствует легкую боль в сердце. Она закрывает глаза, пытаясь представить мать, и видит Хелен, сидящую в первом ряду на одном из своих концертов – с горящими глазами, гибкую и улыбающуюся. За последние десять лет Конрад был всего на одном выступлении Греты: на вечеринке, посвященной выпуску ее альбома, на которую пришел вопреки собственному желанию, не в восторге от того, что пропускает рабочую конференцию. Потом, когда она спросила, понравилось ли ему, он пожал плечами: «Это было довольно хорошо. Насколько возможно».

Но Хелен… Она не просто любила смотреть, как выступает ее дочь, но обожала шоу как таковые. Еще учась в средней школе, она всегда ходила на шоу талантов и концерты в местных ресторанчиках. Первое настоящее представление, на которое она попала, состоялось много лет тому назад, еще до мини-альбома, до первого альбома, до всего на свете, когда Грета пригласила ее прилететь в Сиэтл на свое короткое выступление в маленьком, но восторженном зале. В то время Хелен все еще была школьной медсестрой и с удовольствием рассказывала всем – водителям такси и официантам, гостиничным клеркам и другим музыкантам, что у нее весенние каникулы. Грета встретила ее в аэропорту и предложила пройтись по магазинам, чтобы подобрать для нее что-то более подходящее для концерта, чтобы она не выделялась среди публики. Но Хелен, конечно же, настояла на том, что наденет свои любимые брюки цвета хаки, кардиган и мокасины.

«Я не против того, чтобы выделяться, солнышко, – жизнерадостно сказала она. – Так ты всегда найдешь меня».

В тот вечер народу на концерте было не слишком много, может, человек двести. Но стоило Грете выйти на сцену, как она увидела, что ее мама была права. Вот она, сидит в первом ряду – в очках в тонкой оправе, с короткими седыми волосами и удобных туфлях – и сияет улыбкой посреди моря учеников колледжей и хипстеров, одетых преимущественно в черное. Когда их взгляды встретились, Хелен улыбнулась и подняла какую-то маленькую белую табличку. Грета исполняла в этот момент сложную импровизацию, но когда песня закончилась, она сделала несколько шагов вперед и, прищурившись, попыталась прочитать, что на ней написано.

«МАМА ГРЕТЫ» – было выведено на табличке заглавными буквами.

Она рассмеялась, ее настроение сразу улучшилось. Она подошла к микрофону: «Леди и джентльмены, – сказала она, – сегодня здесь моя мама. Вы легко узнаете ее. У нее в руке табличка».

Хелен просияла, а довольные фанаты захлопали и начали фотографировать ее, один из снимков стал на следующее утро популярен в твиттере: миниатюрная женщина в вязаном свитере в битком набитом клубе гордо сжимает в руке табличку и радостно улыбается стоящей на сцене дочери. Снимок понравился интернету, и неделю спустя Хоуи пришлось отвечать на удивительно большое число просьб об интервью с «мамой рок-звезды». Хелен отклонила их, потому что «должна была дочитать книгу для собрания читательского клуба», и Хоуи послал Грете снимок ее ответа с подписью: «Твоя мама – просто улет».

После чего это стало традицией. Если у Хелен, у которой еще не было обязанностей бабушки, выдавалось свободное от работы в школе время, Грета организовывала ей поездки на свои концерты, и Хелен неизменно появлялась на них с самодельной табличкой. Она побывала в Миннеаполисе и Орландо, Денвере и Лос-Анджелесе, Хьюстоне и Нашвилле. В Кливленде кто-то пролил на табличку пиво, и Хелен сделала новую, на этот раз ламинированную. Фанатам не наскучивало это.

В марте, когда Грета приземлилась в Колумбусе и обнаружила, что опоздала: ее мама умерла, когда она была в воздухе, – она сразу поехала домой. Конрад и Эшер еще были в больнице и разбирались с документами – смерть оказалась хлопотным делом, и потому дом был пуст. Поднявшись на второй этаж, она включила свет в маленькой гардеробной и закрыла дверь. Потом легла на пол и свернулась в клубочек, как делала это ребенком, когда мир слишком уж доставал ее.

Она не плакала – для этого она чувствовала себя слишком опустошенной, оцепеневшей от затылка до кончиков пальцев на ногах. А просто прижалась лицом к деревянному полу, и стук сердца отдавался у нее в ушах. В этой комнатке ее мама была повсюду – в аккуратно сложенных свитерах и шарфах, которые папа Греты дарил ей на Рождество. Здесь все еще пахло ее духами, Грета перевернулась на спину и стала вдыхать и выдыхать этот запах, а ее взгляд блуждал по сторонам, пока не наткнулся на высокую полку, на корешок книги, которую она никогда прежде не замечала.

Грета оторвала себя от пола, взяла ее и увидела, что это альбом, полный фотографий и пожелтевших газетных вырезок. Открыв его наугад, она увидела статью из «Роллинг Стоун» с первым упоминанием о себе, затем пролистала несколько страниц назад и оказалась нос к носу с фотографией, сделанной во время шоу талантов восьмого класса, на ней она была ужасно лохматой, а ее рука казалась размытым пятном.