Непотопляемая Грета Джеймс

Они доберутся до Глейшер-Бэй только через несколько часов, но все на теплоходе уже предвкушают это событие. За едой Дэвис и Тодд с удовольствием обсуждают консервное производство, обмениваясь статистическими данными, словно говорят о бейсболе. Элеанор тем временем подсовывает Грете анонс заключительного концерта.

– Это на случай, если ты передумаешь, – подмигивает она ей. – Мы с Тоддом будем исполнять бальные танцы. Последние два года мы брали уроки.

– Вау, – говорит Грета, гадая, а не устают ли Фостеры от общения со столькими белыми людьми. Она с улыбкой поворачивается к Мэри: – А вы, ребята, тоже будете танцевать?

– Мои ноги никогда уже не станут прежними, – отвечает Мэри, кивая через стол на Дэвиса. – Но мы тоже что-нибудь изобразим, уверена в этом.

– Нам очень хотелось бы послушать тебя. – Элеанор с надеждой смотрит на Грету. – И это может стать хорошей возможностью…

– Нет, спасибо. – Грета старается сказать это беззаботно, хотя ее несколько раздражает настойчивость Элеанор. Она подталкивает рекламу обратно к ней. – Лучше буду подбадривать вас.

За соседним столом начинают петь «С днем рожденья тебя». Они поворачиваются и видят маленького сутулого испанца в окружении большой семьи, все члены которой сияют улыбками, глядя, как он задувает свечу, воткнутую в панкейк. К его стулу привязана большая связка ярких воздушных шариков, и Мэри с улыбкой говорит Грете:

– Твой папа часто дарил их твоей маме. – Грета, наморщив лоб, пытается вспомнить какие-нибудь воздушные шарики у них дома, но тут Мэри добавляет: – В школе.

Много лет тому назад Мэри была учительницей третьего класса в той же самой начальной школе, в которой Хелен работала медсестрой. А потом закончила магистратуру и стала директором школы в соседнем районе. Но некоторое время обе они работали в одном и том же маленьком здании и вместе пользовались по утрам и днем одним и тем же автомобилем, вместе обедали и обменивались сплетнями.

– А ты этого не знала? – спрашивает Мэри. – Каждый ее день рождения он появлялся в дверях ее кабинета с шариками. Детям это нравилось.

– А я и понятия не имела, – отвечает Грета, хотя это для нее не такой уж большой сюрприз. Она помнит, как при свете электрической гирлянды во дворе за домом смотрела на танец родителей на вечеринке по случаю пятнадцатой годовщины их семейной жизни. «Фу», – сказал тогда Эшер, скорчив гримасу при виде их поцелуя. Ему было одиннадцать, и он очень не одобрял такие проявления чувств. Но Грета не могла оторвать глаз от них, от обращенных друг на друга взглядов. Каждый из них считал, что именно ему повезло больше, чем другому.

– А еще он по пятницам приезжал обедать с ней, – продолжает Мэри. – Они встречались в кафе, и дети делали вид, будто целуют кого-то, и говорили: «У миссис Джеймс есть бойфренд». А твой папа просто улыбался им и говорил: «Конечно, есть».

Грета недоверчиво качает головой:

– Каждую пятницу?

– Каждую пятницу. Ему приходилось ехать через весь город, и он мог оставаться с ней всего пятнадцать или двадцать минут. Но он ни разу не пропустил такой обед. Ни разу за все эти годы.

– Они никогда не рассказывали об этом.

– Они называли это романтическими вечерами, – вступает в разговор Дэвис. – Я всегда говорил ему, что он может провести день получше, а не есть пиццу в компании второклассников, но это делало твою маму такой счастливой.

Все замолкают. Мэри пожимает руку Дэвису. Тодд одной рукой обнимает Элеанор, и она приникает к нему. Грета сидит одна по другую сторону стола, перебирая в уме истории и воспоминания, маленькие радости и ритуалы их совместной жизни.

Спустя мгновение Дэвис отодвигает свой стул.

– Не стоит опаздывать на викторину, – говорит он, беря поднос. – Нужно защищать наш вчерашний титул.

– Пойдем с нами, – говорит Элеанор Грете, – будет весело.

– Призы замечательные, – подхватывает Тодд, доставая из кармана ручку с изображением маленького круизного теплохода.

Грета улыбается:

– Как-нибудь в другой раз.

– Уверена? – спрашивает Дэвис. – Ты помогла бы нам с музыкальными вопросами.

Это не совсем верно. Дэвис сам знает все, что касается музыки. И она понимает, что они пытаются вести себя так, чтобы она чувствовала себя членом их команды, и это очень мило с их стороны.

– Если не знаете, что отвечать, отвечайте: The Rolling Stones.

Выходя из ресторана, она видит Бена с уставленным причудливыми мисками и чашками подносом в руках. Завидев ее, он резко останавливается и стоит как вкопанный посреди суеты вокруг шведского стола. Затем, словно смутившись, отворачивается и спешит в другом направлении.

Грета моргает. Какая-то часть ее не может не чувствовать себя немного уязвленной. Но другая – испытывает что-то вроде недоумения. Все это немного смешно, не правда ли? Ну что ей было делать с книжным профессором колледжа? С парнем, который носит старомодные джинсы и который сколько-то там последних лет провел в пригородах Нью-Джерси?