Неправильная фея

— Пытаетесь сейчас меня убедить, что таким, как вы, есть дело до простых жителей? — неожиданно зло вскинулась фея. — Тогда бы вы не трогали наш купол и оставили все, как есть! Потому что после вашего вмешательства сделалось только хуже! Низкий поклон вам, благодетелям. Тем, кто жил просто плохо, стало невыносимо, зато те, кто и так не жаловался, теперь и вовсе купаются в роскоши.

— У меня несколько другие сведения. Ты же не будешь уверять, что без доступа к источнику магии феям жилось хорошо?

— Век бы ее не видала, — буркнула девчонка.

— И тем не менее, феи вымирали. Детей почти не рождалось. С этим же ты не будешь спорить? — он приобнял нахохлившуюся как воробушек шиа и чуть придвинул к себе. — Я понимаю, такие, как ты, пострадали, но это значит, что нужно отслеживать подобные случаи и не допускать в будущем. И мы с тобой как раз можем кое-что сделать для этого.

— Вы очень красиво говорите, советник, так и хочется поверить, — фея окончательно не сдалась, но все же плечики под его рукой заметно расслабились.

— Можешь называть меня Радвальд.

— Линда, — произнесла она спустя какое-то время.

— Рад знакомству, — советник взял изящную ладонь и потер пальцами. Кожа чуть шершавая, тоненькая, каждая косточка легко прощупывается. Наверняка, девушке совсем не легко жилось в последнее время, отсюда эти воинственность и недоверие. Линда поморщилась и потянула ладошку на себя, заставив ту выскользнуть из его пальцев.

— Не ждите, что получите от меня ответную любезность, — сообщила воинственно шиа. — Так далеко мое воспитание не распростирается.

— К слову о воспитании, расскажи немного о себе. Где ты родилась, кто твои родители?

— И как это поможет делу? — Лисичка глядела исподлобья, не спеша открываться и беззаботно болтать. Да и права она была, история девушки интересовала его только с точки зрения их возможного брака.

— Давай откровенность за откровенность. Когда еще ты сможешь вызнать что-то личное у советника Первого лорда Севера? А может даже и попросить, — Радвальд хитро глянул на свою пленницу и с удовольствием пронаблюдал, как в той боролись праведная гордость и любопытство. Победило последнее.

— Хорошо, ваша взяла, — с видом обиженных и угнетенных начала она и с первых же слов смогла удивить: — Мои родители были местными аристократами и вроде неплохо жили, — оказывается за воспитание Линды не придется краснеть, во что верилось, конечно с трудом, — только вот я этих счастливых времен не застала. Папа погиб, отдав все свои силы во время ритуала по установке защитного купола, и мама, еще носившая меня под сердцем, осталась одна.

— Постой, — он снова протянул к ней руку и на этот раз накрыл маленькую ладонь, что безучастно лежала на столе. — Ты же не думаешь, что, сняв купол, мы обесценили подвиг твоего отца и его смерть?

— А зачем он вообще отправился ставить этот купол? — Лисичка ожидаемо не стала долго терпеть контакт и выдернула свою руку из-под его. — Зачем оставил меня и маму? — слезы обиды и злости заблестели в глазах, так похожих на топазы, и это зрелище практически выбило из него дух. — Может, если бы папа был жив, наши с мамой жизни сложились бы по-другому…

Советник не выдержал. Пересел ближе к фее, выглядевшей в тот момент особенно беззащитно и потерянно. Даже ранним утром в разрушенной хибаре с гнилыми стенами, полом и крышей в полумертвой фее было больше духа и воли к жизни. Радвальд пересадил несопротивлявшуюся девушку к себе на колени и обнял как ребенка.

— Он не мог поступить иначе, пойми, — заговорил в ушко, чуть прикрытое мягкими каштановыми волнами. — Королевские приказы не обсуждают. Их можно либо выполнять, либо подвергнуться наказанию за неисполнение. К тому же в те времена фей просто истребляли. Кидали в источник магии, потому что какой-то умник заявил, что кровь невинных фей способна помочь. Поверь, твой отец вовсе не хотел оставлять тебя и маму одних, наоборот, он сделал все, что было в его силах, чтобы защитить тебя.

— Откуда вы знаете?

Я лично восстанавливал источник магии и изучал все «подвиги» предшественников* (*об этом можно прочесть в книге «Последняя фея королевства»). Феи не от хорошей жизни пошли на такой шаг. И твой отец как никто знал, какая судьба ждет его дочь в противном случае. И выбрал отдать свою жизнь для того, чтобы у твоей появился хоть шанс.

С минуту Линда в полной тишине обдумывала и переваривала услышанное, а потом ее хрупкое тело сотряс спазм. Боль вышла с отчаянным всхлипом. Рыдания вырывались из девичьего горла сплошным потоком, Линда вцепилась в ворот его рубашки ладонями и спрятала лицо возле шеи. Фигурка в его руках дрожала и дергалась, будучи не в силах справиться с навалившейся правдой. И Радвальд прекрасно понимал чувства юной феи, но и щадить их, потакая несправедливым обидам, не считал нужным. Эти слезы Линде были нужны, именно они в этот момент освобождали, даруя легкость взамен тяжести многолетнего груза.