Неправильная училка

— И вот скажи, что тебе это не нравится. — шиплю на ухо, прикусывая мочку и раздвигая сладкие булочки, концом в складки упираюсь.

— Не думала, — задыхается она, прогибается, когда давлю на поясницу. — Что мое мнение тебя интересует.

Толкаюсь в тугое тепло, тут же задыхаясь от захвативших нутро ощущений. Черт, как же кайфово. Как горячо и узко.

— А ты постарайся, чтобы заволновало, — хриплю, поднимаясь. Ставлю суку на четвереньки, обхватываю волосы и тяну на себя, толкаясь на полную длину. — Поработай попкой.

Это единственное, что поможет мне просто не затрахать ее до смерти, как хочется просто долбиться и не думать не о чем.

Она насаживается на болт сама, активно подмахивает, шумно дыша и сладко постанывая, а я пальцами одной руки держу волосы, помогая ей, другой глажу гитарный изгиб спины. Но мой взгляд направлен на то, как идеально сталкиваются в одной точке наши тела, как ее плоть натягивается на мою, сводя с ума, околдовывая похлеще самой отборной наркоты. Хочется застыть в этом моменте, хочется смотреть, как розовые влажные губки елозят по члену, словно вытягивая из меня все жизненные силы, делая меня своим рабом. Нет уж, я не буду рабом этой суки, я докажу ей, кто здесь главный. Отталкиваю дрянь от себя, прекрасно зная, что она не кончила, хотя и была на грани. Она возмущенно сопит, отползает к подушкам, а я только с члена смазку ее стягиваю. За ноги к себе дергаю и размазываю влагу по ее твердым соскам. Тут же впитываю это все губами, но прикусываю, тут же слыша визг.

— Больной! — кричит она, пытается оттолкнуть, но я только усмехаюсь.

— Ты только сейчас это поняла? — дергаю ее за соски, сжимая титьки и протаскивая член в тесное пространство. — Возьмись здесь.

Она подчиняется, делая глаза круглыми, словно никогда этим не занималась, а я трахаю ее охуенные сиськи, чувствуя ее запах, который кажется уже въелся в меня.

— Язык вытащи, сейчас будешь глотать мою спермы.

И это реально так, еще пару резких движений, и ее язык, лицо обрызганы белесыми густыми каплями. Еще один, сука, фетиш, потому что даже такой она не выглядит грязной, она выглядит моей блядью. И будет только моей, пока я этого хочу.

Она слизывает капли с губы и хочет подняться, но я толкаю ее обратно.

— Лежи так, схожу в ванную и вернусь.

— Но мне надо умыться.

— А я разве разрешал?

Поднимаюсь и иду к раковине, чтобы сполоснуть член, потом слышу в спину.

— И как ты до сих пор не умер от СПИДа, если даже не думаешь о защите.

Я не кончал в нее, но ее слова вызвали во мне жгучую злость, что гейзером взметнулась в теле. Она напомнила мне о моей ошибке. Из-за которой я теперь связан на всю жизнь с одной меркантильной сукой.

Оборачиваюсь и смотрю на это идеальное в своей порочности тело с гладко выбритой пиздой.

— Ты права, че это я. Нельзя быть таким неосторожным. Теперь буду трахать тебя только в зад, — иду к ней и вижу, как ее глаза наполняются страхом. И мне черт возьми это не нравится. Я хочу видеть там только похоть, но и обратно отступать не могу.

— Платон, нет, я никогда…

— Вот только пиздеть не надо. Все порноактрисы привыкшие к анальному сексу, — несмотря на сопротивление, дергаю ее к себе, разворачиваю на живот и надавливаю на поясницу, толкая палец в тугое колечко. Как же, сука, туго.

Глава 16. Аврора

— Стой, стой! — мой крик эхом от тонких стен. Главное, чтобы полицию не вызвали. — Больно! Платон. Пожалуйста!

Он тормознул движение пальца, чуть ослабил давление на поясницу, и я выдохнула с облегчением. Что угодно только не это. Смогла перевернуться, заглянуть ему в глаза-там было столько презрения, смешанного с какой — то больной одержимостью, что мне страшно стало. У меня мало времени, если он захочет вставить мне в зад, мои крики вряд ли его остановят.

— Думаешь на меня действуют эти ваши штучки? Слезки, глазки, сама нарвалась. Где у тебя смазка?

— Нет у меня. Я вообще это никогда не делала, — тараторю, хотя и понимаю, что не поверит.

— Харе цену себе набивать, — он снова хочет меня на живот развернуть, но я к нему, руки на шею, целую в губы. Жесткие, злые. Кажется сейчас он ненавидит всех женщин, а отыграться решил на мне. Целую кадык, рукой провожу по напряженному члену.

— Решила показать, как сосать умеешь? Давай.

Сосать умею плохо, муж вечно бесился, но довести до оргазма точно смогу. Опускают поцелуями по идеальному телу, даже немного жалея, что у меня так мало времени на изучения каждой впадинки. Но сейчас нужно его успокоить, хотя сама раззадорила его этой защитой, напрягла и чуть не поплатилась. Провожу пальцами по стальной поверхности влажного члена, удивительно, как он в меня влез, но в другое отверстие — даже думать не хочу. Лучше в рот. Тем более, от одного вида во рту постыдно много слюны. Целую самый кончик. Платон дергается, а я поднимаю голову. Неправильно?