Неправильная училка

— Платон? — нет, я реально в шоке, я же думала, он правда будет приходить каждую ночь и брать меня. Наверное даже настроилась на это. А что теперь? — Платон ты уже устал от меня?

Блин, сама не понимаю почему так этого боюсь. Он же мне вообще не нравится. Заносчивый, грубый, самодовольный и порой жестокий. До сих пор помню, как он дрочил на меня в кузове машины, когда вывез в лес. А теперь лежу и переживаю, чтобы это не была последняя ночь вместе.

— Платон?

Я толкаю его в плечо, а он даже не реагирует. Он реально спит? Серьезно? Мне даже смешно становится. Ну как так-то? Чем он таким занимался весь день, что даже не среагировал на мой сексуальный наряд. Я пошла переоделась, раз такое дело, проверила сына и легла обратно к Платону. Глупо, но я вздохнула и сняла с него сначала носки, потом расстегнула ремень и стянула джинсы, оставляя его в темно-синих фирменных боксерах. Рубашку я расстегнула, упиваясь видом мускулистого торса, наверное впервые разглядывая его так долго. У него была поросль в основном на плоском животе и ниже. Кажется, он не парился на этот счет, да и мне нравилось смотреть, как стрелка словно показывает на самое мужественное в его теле.

— Детка, я даже сквозь сон чувствую твой голод, но вряд ли смогу сделать сегодня хоть что — то, — он схватил меня за руку и потянул на себя. А потом просто повернулся и вжал меня в свой бок, даже не открывая глаз. Как так-то?

— Устал? — всю обиду как водой смыло.

— Как собака. Отец потащил на автомобильный завод в Тольятти, чтобы нам там рассказали, что делают с нашим металлом. Как будто он не знал.

— А зачем потащил? Это ты летал туда получается?

— Получается. Да ему же надо показать, какой он важный человек. Никогда не понимал, как мужики в его возрасте могут быть такими неуверенным, им все время нужно самоутверждаться. — пока он говорил, я терлась носом в его грудь, буквально глотая вкус и запах, которые стали такими знакомыми и родными.

— Или он просто хотел наказать тебя.

— Не без этого. — Он вздохнул, повернулся на спину и открыл глаза, пока я чертила кончиками пальцев рисунки по его животу. Он чуть вздрагивал и напрягался. Блин, мне бы поспать ему дать. Сжимаю руку в кулак, но он возвращает. — Почему остановилась?

— Ты устал, а я тут сидела весь день и еще и обижалась, представляешь?

— Даже так? А я не в курсе.

Я давлюсь смешком, потому что чаще всего так и бывает. Женщина от безделья себя накручивает, а потом вываливает все это на мужа, который ни сном, ни духом.

— От тебя столько курьеров приходили, что я подумала, что ты меня покупаешь и хочяешь обозначить наш формат отношений.

— Пффф. — он вдруг поворачивается ко мне, нависает сверху и рукой тянет мою сорочку наверх, почти царапая ногу огрубевшей кожей пальцев. Но черт, хочется выгнуться как кошке. — И ты решила сыграть в путану, которая ждет своего господина?

— Только не смейся.

— Да не, не смешно. Ты еще поди решила, что после секса пойдёшь к себе, как самая приличная шлюшшка.

— Ну. — почему он надо мной, почему он трется об мой живот закрытым боксерами членом, а мне хочется улыбаться. — Вообще-то да.

— А что мне надо сделать, чтобы в твоей голове не возникало такой хуйни?

— Ты мог просто позвонить и сказать, что они все придут.

— Я сегодня столько говорил по телефону и вживую, что просто не догадался.

— Смс?

— Как вариант. Буду тебе писать, а ты слать свои сиськи.

Сиськи. Блин, эта фраза срабатывает как триггер, и я закусываю губу, чтобы не сморозить глупость, но все равно грустно улыбаюсь и шепчу.

— Чтобы ты их сливал в сеть?

Платон хмурится, а потом фыркает.

— Кстати, сегодня разговаривал с одним человечком. Больше в сети нет видео с тобой и твоим мужем гандоном.

— Правда? — я поверить не могу. Улыбаюсь как дурочка, обнимаю Платона крепко— крепко, потому что это, не считая сына, лучшее, что можно было для меня сделать. Ведь это получается мне вообще нечего бояться. Мне хочется сделать для него все. И сейчас, и потом. Я целую его твердые скулы, спускаюсь ниже, вылизываю кадык и шепчу как безумная.

— Спасибо, спасибо, спасибо.

Черчу дорожку по груди вниз, словно вырисовывая руну любви, словно пытаясь околдовать этого парадоксального человека, умоляю его никогда не бросать меня. И пусть это все глупость и однажды его отец заставит его жениться на равной себе, а сейчас он только мой. Сейчас он со мной, а большего мне и не надо.

— Платон, — он упирает руки в кровать, смотрит, как я сползаю. В самый низ, как пальцы замирают у резинки боксеров, чтобы оттянуть вниз, чтобы достать наконец твёрдый, просящийся наружу член.

***

— Мне не нужно столько вещей, украшения, духи, что там еще сегодня притащили.

— Да? А что тебе нужно?

Ответить на этот вопрос просто, но как же сложно выговорить простое.

— Ты. Ты мне нужен. И не нужно меня покупать, я и так твоя с потрохами. Сам ведь знаешь. — шепчу поспешно, вытаскиваю член, что радостно прыгает мне в руку, я потихоньку его глажу, ощущая пульсацию плоти и вибрацию собственного тела.