Неправильный Дойл

О'Мара не сказал ни слова. Дойл почти слышал, как тот дрожит от ярости на другом конце провода.

– Два часа, или я скормлю ее… – Он замолчал, не придумав, кому он ее скормит.

– Собакам, – прошептала Мегги.

– Акулам, – подсказал констебль Смут.

– …кому-нибудь, – сказал Дойл и повесил трубку.

18

Ровно в одиннадцать утра два черных бронированных «линкольна-навигатора» остановились на обочине дороги. Двери распахнулись, и оттуда выпрыгнула дюжина головорезов, вооруженных всем, чем только можно, – от ручных пулеметов и полуавтоматических винтовок до луисвилльских бейсбольных бит. «Шестерки» быстро образовали цепь впереди своего командующего-пигмея и стали спускаться с холма по направлению к Дойлу, стоявшему одиноко и невероятно спокойно возле черепа у лунки номер один. Дойл разглядел знакомого коротышку, вооруженного пилой; Иисуса и Фини видно не было.

Когда они дошли до ракушечной дорожки, цепь разомкнулась, О'Мара выпрыгнул вперед и уложил Дойла сильным хуком слева. Хотя удар в конце слегка смазался, в него была вложена вся ярость этого маленького человечка – Дойл растянулся на земле, а О'Мара навалился на него сверху и принялся молотить кулаками и вопить изо всех сил:

– Где Мина? Где моя дочь?

Дойл получил удар в подбородок и еще один – в глаз, отчего произошел маленький взрыв из звезд. Только теперь он смог отползти и укрыться за черепом, пахнущим свежей краской.

– Тебе пора успокоиться и выслушать, что я тебе скажу. – Он потер глаз.

– Стоит мне шевельнуть мизинцем, – сказал О'Мара, – и ты – покойник.

– И похититель твоей дочери, – сказал Дойл.

– Где она, негодяй? – Король кондиционирования воздуха сжал свои маленькие кулачки.

– Сейчас она в безопасности, – сказал Дойл. Он перевел дыхание и принял деловой тон. – Ты вроде бы спортивный человек, не так ли? Ну так слушай: тебе нужен «Пиратский остров» как еще одно прикрытие для контрабанды ядовитого газа. Ты запустил завод с «Королевской синей» и ввозишь в своих банках «фреоновую» колу из Китая. Классная идея, правда. Заполучить мою землю, чтобы не хранить банки в подвале своего замка.

Лицо О'Мары потемнело, его выражение стало, если это возможно, еще более зловещим.

– Так что вот мое предложение, – спокойно продолжал Дойл. – Честное состязание между вашим королевским величеством и мной. Если победишь, получишь свою дочь назад, и это место твое, бесплатно. Документы у меня в кассе, в баре, полностью подготовлены, не хватает только подписей. Но если выиграю я, ты все равно получишь назад свою дочь, но свалишь отсюда, оставишь меня в покое, жить своей жизнью на своей законной земле. И больше не марать мои ступени, понял?

– Сначала расскажи мне про Мину, – сказал О'Мара, в его голосе появилась слабая нота отцовской заботы. – Ты сделал ей больно?

– Еще нет, – сказал Дойл со всей мрачностью, на которую был способен. – Но мои помощники находятся рядом с ней.

О'Мара обдумал эту информацию, потом неожиданно жуткая усмешка исказила его губы.

– Ты получишь медные пули, я об этом позабочусь, – сказал он.

– Спасибо.

– Я все еще собираюсь тебя убить, – усмешка О'Мары стала шире, – прямо сегодня. Не строй иллюзий на этот счет.

– Послушай, ваше величество, – сказал Дойл, – кому нужны эти неприятности? Ты победишь, я уйду. Это очень просто. В любом случае Мина вернется к тебе невредимой.

– Тогда что удержит меня от того, чтобы убить тебя потом, в другой день?

Дойл пожал плечами.

– Твое слово, как короля фреона.

– Ладно. Что за игра – карты, кости?

– Они все рассчитаны на везение, – помотал головой Дойл.

– Ты действительно долбаный комедиант, – сказал О'Мара. – А теперь еще, оказывается, и игрок.

– Не совсем.

– Так вот, послушай теперь мое предложение, игрок. Я выигрываю, получаю свою дочь, забираю документы и отрезаю тебе ноги электрической пилой. Убить тебя было бы слишком легко. Мне приятно думать, что ты проведешь остаток жизни в инвалидном кресле, тоскуя по тем дням, когда ты был большим человеком и шагал по миру в сапогах-скороходах. Если ты выиграешь, я беру документы даром и твои ноги остаются целыми. Это, кстати, охрененно честная сделка, учитывая все то дерьмо, которое ты развел там, в Билокси. Ты в курсе, что мой человек, Фини, был арестован за непристойный вид?

– Что, серьезно?

– Точно, придурок. Я потратил уйму времени, вытаскивая его из лап тех болванов. Так что там с моей сделкой? У тебя две секунды на ее обдумывание.

Дойл думал две секунды. Две секунды могут показаться долгим сроком, когда этот час вот-вот станет последним в твоей жизни. Пушистые иголки сосен подрагивали на легком ветру, дувшем с пляжа. Он посмотрел вверх и увидел бурого пеликана, замершего в теплых воздушных потоках, которые несли его к океану. Давным-давно окнонтококи верили, что в этих неуклюжих птиц вселяются их предки, вернувшиеся на землю из мира духов. Дойл подставил лицо ветерку, и ему показалось, что он слышит далекие крики детей, играющих в прибое.

19