Неправильный солдат Забабашкин

— Да, господин полковник. Произошло всё в точности так, как он и предсказывал. Эвакуация техники привлекла русскую группу снайперов. Те покинули свои окопы и приблизились к нашим позициям. Это подтвердили и наши лётчики со сбитого самолёта. Перед падением командир разведчика успел передать по радиосвязи координаты замеченного противника. Ганс же заранее переместился на удобную позицию, что была подготовлена ночью, дождался, когда группа вновь проявит себя, и прижал русских к земле. Исходя из доклада, снайперская группа, состоящая из пяти солдат, попала в засаду и уже потеряла как минимум двоих человек. Ганс передал, что он поразил одного в грудь, а другого в голову.

— Хорошо. Но у русских это единственная группа?

— Сейчас это невозможно проверить, господин полковник. Из пяти человек, что запрыгнули в воронку, убиты двое. Трое оставшихся, не высовываются из воронки. Но пока со стороны русских попыток вылезти и не было. Оно и понятно, Ганс меткий стрелок и, вероятно, снайперы врага чувствуют, что у них нет возможности уйти оттуда живыми. Ганс их ждёт.

— Ждёт? Что он ждёт? Он там снайперскую дуэль, что ль, решил устроить?! У меня нет на эти детские игры времени! Это не он ждёт, это штаб дивизии ждёт от нас наступления! Другие полки дивизии уже маршируют по городам Листовое и Прокофьево! Они маршруют, а мы топчемся на месте! Нам предписано в кратчайший срок взять Новск и, объединившись с нашими частями, ударить по Чудово. А обер-лейтенант в кошки-мышки играть вздумал?! И зачем? Что это за рыцарский поединок? С кем он собрался соревноваться? Эти русские очень хитрые и живучие дьяволы! А если у Ганса не получится их всех уничтожить? Мы, что, позволим им уйти и дальше делать своё кровавое дело? — Взорвался полковник. — Нам, что, опять в водителей обычных солдат наряжать и терять их как наживку? Некогда нам этим заниматься! Завтра к вечеру прибудут новые экипажи! Мы не имеем права рисковать их жизнями! Нечего ждать! Снайперы врага слишком опасны, чтобы играть с ними в прятки. Раз он их не смог сразу уничтожить, то пусть даст точные координаты. Артиллерия сравняет то место с землёй и моя душа будет спокойна!

— Господин полковник, Ганс просит, чтобы мы этого не делали и разрешили ему продолжить охоту. Он сказал, что дал себе клятву лично разделаться со снайперами, тем самым доказав превосходство арийской расы над русскими варварами, — напомнил адъютант своему командиру.

— К чёрту, Вольфганг! Он уже и так двоих уничтожил — хватит с него! А теперь передай координаты миномётчикам и в артдивизион. Пусть они выполнят свою работу.

Подчинённый замялся и, потупив взгляд, произнёс:

— Точных координат нет. Я могу только приблизительно сказать в какой стороне противник.

— Как такое возможно?! Координаты же были переданы с нашего сбитого самолёта!

— Радиограмму забрал Ганс, — произнёс адъютант и, понимая, что сейчас вызовет очередную бурю негодования, сразу же стал оправдываться: — Да и вообще, с тех пор противник, наверняка, поменял позицию. Посыльный от Ганса именно так и говорил, что противник приблизился ещё больше к нашим позициям. А это значит, что на тех позициях на которых он был виден с разведчика, русских уже нет.

— Доннерветтер! Так узнай у Ганса точные координаты! Узнай и немедленно отдай приказ артиллерии!! — закричал командир пехотного полка Вальтер Рёпке, ударил кулаком по столу и вновь вскрикнул: — К чёрту вас! К чёрту! Я сам узнаю!

В сопровождении своего адъютанта и двух солдат охраны, разъяренный командир полка через пять минут был в одном из крайних домов Троекуровска.

— Где позиция Ганса? — прорычал Рёпке, посмотрев в сторону русских.

— Вот там, — показал рукой адъютант.

— Где конкретно? Не вижу!! — прошипел командир, выискивая биноклем указанное направление.

— В разрушенном доме.

Командир пехотного полка вермахта стал всматриваться в обломки, которые недавно были домом. Стены разрушены, битый кирпич, обломки крыши, камни, дымящееся сгоревшее дерево.

Найти хорошо замаскированную позицию снайпера было делом непростым, но минут через пять пристального внимания полковник, наконец, сумел увидеть Ганса, который, опустив голову, при этом целился из снайперской винтовки куда-то в небо.

«Самолёт он, что ли, там увидел?» — подумал Рёпке и тоже перевёл бинокль на серые свинцовые тучи.

Забабашкин

После того, как всё было готово, я отдал команду. Первым из центра нашей позиции поднял свою каску Воронцов. Выстрел снайпера не заставил себя ждать, и произошёл он не более чем через пять секунд. Пуля, как и в предыдущем случае, пробила шлем, и он упал на дно воронки. Лейтенант спрыгнул, поднял пробитую каску, и вернулся на своё место. А в это время Садовский, сидящий на левом фланге, уже поднимал свою обманку. Звук выстрела, и его каска со звоном упала в траншею. Теперь настало время правого фланга. Зорькин поднял обманку, держа её на своей лопате, и, получив от лопаты рикошет, быстро надел каску на рукоятку, посмотрев на меня.

— Готовы? Давай! — крикнул я и в этот раз свои каски вверх подняли одновременно все трое.