Неправосудные приговоры к смертной казни

Из показаний потерпевшей Комаровой явствует, что у нее была похищена шуба стоимостью 200 руб., шуба Расторгуева стоимостью 500 руб. и чемодан Медяновской по цене 20 руб. Со слов Черепкова знает, что возле ее квартиры он видел двоих мужчин, один из них был Беляев.

Свидетель Беляева Л. Н. показала, что муж ушел из дома в тот день вместе с Батаевым, а вернувшись, они принесли чемодан, в котором были две шубы.

Согласно показаний потерпевшей Мискаровой, во время кражи, совершенной днем 6 марта 1985 г., у нее из квартиры было похищено различных вещей на 481 рубль.

Свидетели Корж и Махлаев, работники уголовного розыска, пояснили, что при выходе на место происшествия Батаев уверенно показал квартиру Мискаровых, из которой совершил кражу с неустановленным мужчиной. Кроме того, Махлаев и Корж показали, что 15 августа 1985 года при конвоировании Батаева для проверки показаний на месте он пытался бежать, ударив Махлаева, но был задержан, при этом оказал активное сопротивление.

Из заключения судебно-медицинской экспертизы следует, что действиями Батаева Махлаеву был причинен перелом кости правой руки, относящийся к категории средней тяжести (менее тяжкое телесное повреждение).

Из протокола, имеющегося в деле, видно, что в качестве подозреваемого Батаев задержан был 9 апреля 1985 г., а на следующий день постановлением прокурора Коминтерновского района Одесской области ему избрана мера пресечения – содержание под стражей, что свидетельствует о наличии в его действиях состава преступления.

При изложенных обстоятельствах выводы суда о виновности Батаева в покушении на побег из-под стражи, Батаева с Беляевым в хищении, а Шаповаленко в соучастии в хищении личного имущества граждан с проникновением в жилище, по предварительному сговору группой лиц, и причинением потерпевшим значительного ущерба, являются обоснованными.

Доводы осужденного Беляева и адвокатов Добровольской, Любезнова о том, что Беляев, как и Шаповаленко, к хищению из квартиры Комаровой никакого отношения не имеют, по мнению судебной коллегии, несостоятельны, поскольку опровергаются уже приведенными данными, в том числе и показаниями самих осужденных.

При допросах на предварительном следствии и в судебном заседании Беляев, в частности, не оспаривал, что, с целью совершения кражи из квартиры Комаровой, вместе с Батаевым приехал в пос. Н. Беляры, помог ему разыскать квартиру, выяснить обстановку, а затем находился возле дома, то есть следил за окружающей обстановкой, пока Батаев совершал кражу.

Анализ показаний Беляева, с учетом объяснений Батаева, свидетельствует, что в данном конкретном случае между ними было распределение ролей, и ответственность они оба должны нести за оконченный состав преступления.

Кроме того, Беляев, как и Батаев, утверждал, что на квартиру Комаровой их «навел» Шаповаленко.

Осужденный Шаповаленко на предварительном следствии подтверждал, что, действительно, после предложения Батаева совершить ограбление ряда квартир рассказывал Беляеву о Комаровой, у которой должны быть деньги и золотые изделия, т. к. она шьет шапки, а также о доме, где находится ее квартира. Понимал, что с целью проникновения в нее они вынуждены будут взломать дверь.

При таких обстоятельствах суд правильно расценил действия Шаповаленко как соучастие в преступлении в форме пособничества.

Оснований для отмены приговора и прекращения дела производством в отношении Беляева с Шаповаленко в данной части, снижения наказания Батаеву, как о том ставится вопрос в кассационных жалобах, не имеется.

Не усматривает судебная коллегия и оснований для исключения из приговора указания о применении к Беляеву и Шаповаленко принудительного лечения от алкоголизма, а также освобождения Шаповаленко от возмещения гражданского иска Комаровой.

Вместе с тем приговор, касающийся осуждения Батаева и Беляева по ст. 191², ч. 3 ст. 218¹, ч. 1 ст. 218 УК РСФСР, ч. 1 ст. 222 УК УССР, Шаповаленко по ч. 1 ст. 187 УК УССР подлежит отмене, а дело направлению на новое расследование ввиду того, что органами следствия и судом не в полной мере выполнены требования ст. 20 УПК РСФСР о всестороннем, полном и объективном исследовании обстоятельств дела.

Обосновывая вывод о виновности Батаева и Беляева в посягательстве на жизнь работника милиции Смирнова, хищении у него огнестрельного оружия и боеприпасов, суд указал, что это преступление они совершили примерно в 23 часа 20 мин. 27 февраля 1985 г., приехав в г. Москву в тот же день из г. Звенигово Марийской АССР, откуда выехали 26 февраля.

Однако осужденный Беляев в судебном заседании категорически утверждал, что выехали они из г. Звенигово, со ст. Шелангер только 27 февраля и быть в Москве в день убийства Смирнова не могли.

Такого же содержания показания дала и свидетель Воркунова, дополнив, что Беляев с Батаевым уехали от нее на следующий день после того, как Евграфова дала им денег на дорогу.

Согласно копии счета № 14608 и показаний свидетеля Федоровой, имеющихся в деле, Евграфова снимала со своего лицевого счета в сберкассе по 50 руб. – 26 и 27 февраля 1985 г.